Шансон для Анны
Шрифт:
– Давайте к делу перейдём, - предложил усталый следователь, заглядывая в бумаги.
– Без своего адвоката я никаких показаний давать не буду.
Следователь взял с блюдца недокуренную сигарету, затянулся.
– Это ваше право. Не хотите давать показания - не надо, - пожал плечами мужчина.
– У меня и так есть постановление на ваше задержание. А ваших людей сейчас отпустят.
– Дайте мне позвонить!
– Аня потянулась к телефону.
– Анна Михайловна, у вас уже был право на звонок.
Кондрашова наклонилась вперёд и очень тихо сквозь зубы
– Вы ответите за этот произвол!
Следователь вызвал из дежурки - высокую женщину-сержанта. Они вмести составили опись одежды и личных вещей Ани.
Конвой для её сопровождения прибыл через десять минут. Выходя из кабинета, она остановилась на пороге, обернулась и, окинув холодным взглядом следователя, вышла в коридор.
***
Раздражённый Сергей ворвался в офис частного сыскного агентства Ананьева, вернее, его вкатил Монах. За столом сидел Евгений. Он не сразу сообразил, что происходит, а когда до Женьки дошло, было уже поздно. Поляков поднял пистолет, целясь в него:
– Я знаю, что это ты!
– выдохнул он, пристально смотря на Женю.
– Это ты сдал Аню ментам!
Евгений облегчённо выдохнул, встал со стула и подошёл к Сергею.
– Да, я!
– с вызовом ответил он.
– Убери пистолет.
Ананьев повернулся к столу взял стакан, налил туда из графина воды, развернулся к Сергею.
– Следственный изолятор — это единственное место, где до Ани не сможет добраться Карпов. Я сегодня снял с её машины хвост, который отправил Карп, чтобы убить Аню. А теперь выпей воды и успокойся!
Несколько секунд Сергей неподвижно смотрел на протянутый ему стакан с водой, затем взял его, опустил пистолет. Монах выдохнул.
– И сколько времени ты собираешься её там держать?
– карие глаза Сергея задумчиво сузились.
– До тех пор, пока Карпов представляет для неё опасность.
– Анна тебе этого не простит!
– Я знаю, - спокойно ответил Евгений.
– Ты ведь её любишь!
– язвительно заметил Поляков.
– Каково это знать, что любимая женщина никогда не будет тебе принадлежать?
– А каково знать, что она с тобой из жалости?
– парировал Женька.
Сергей сдавленно засмеялся.
– Пускай хотя бы так.
– Пока так. Я Аню очень люблю. И тебе не отдам, - предостерегающе предупредил Евгений.
Несколько мгновений они, молча, сверлили глазами друг друга.
Сергей даже не пытался разобраться в клубке собственных ощущений, он точно знал, что ненавидит человека, стоящего напротив него. И дело было даже не в конкуренции за любовь Ани. Всё намного глубже и больнее. Между ними всегда было соперничество. Женька любил по-настоящему, не ожидая взаимности. И другом он был верным и преданным.
Себя же Поляков ловил на мысли, что не может так любить и не сможет быть таким другом. Да и Аня нужна была ему только из чувства эгоизма и боязни остаться одному. Когда-то давно он испытывал настоящие чувства к ней, но они умерли в тот день, когда он узнал всю правду об отце и Зинаиде. А потом, делая одну ошибку за другой, он потерял и друга - Женьку.
В памяти Сергея всплыло одно воспоминание,
Только сейчас до Сергея дошло, почему Женька повёл себя так странно. Он тоже был влюблён в Анну. Но на пути у друга вставать не захотел.
Досада и сожаление сдавили грудь Полякова. Он с такой силой сжал руками ободья колёс, что костяшки пальцев побелели: “Пускай он тогда поступил как настоящий друг, но, это не значит, что и я так же поступлю. Нет, я не отдам ему Аню!” - поклялся себе Сергей, а вслух пробормотал:
– Посмотрим… - и снова завёлся.
– Как будто нельзя было придумать, что-нибудь другое…
– Брось, ты же сам понимаешь, что я прав.
– А что потом?
– Не знаю!
– отрезал Женька.
– Сначала Татарин устранит Карпова, а там видно будет…
***
Тысячи горожан ежедневно проходят по улице Красной мимо следственного изолятора номер один. Это старое неказистое здание с высоким забором и колючей проволокой было знакомо всем. Люди его сторонились. Не дай Бог побывать за стенами этого забора.
Аня, как и многие, часто проходила мимо него не допускала мысли, что может оказаться внутри, и в тем более как подследственная.
На входе в специальном помещении ещё раз провели осмотр её вещей. Забрали ремень от платья, заколки из волос, цепочку золотую, кольца, серёжки.
Путь до камеры, где предстояло сидеть Анне, был недолгим - всего три коридора. Она двигалась вперёд по новой плитки, мимо синих стен, вдоль которых были установлены железные воронки с трубами - ключеуловители*.
– Стоять! Лицом к стене, - строго приказала Ане толстая тётка в форме.
Дверь камеры открылась.
Зайдя внутрь пустой арестантской, Кондрашова осмотрелась. Она оказалась в просторном светлом помещении. В обоих углах железные кровати, стол и две лавки. Всё намертво прикручено к полу с деревянным настилом. В другом углу камеры раковина и отдельный туалет с унитазом за деревянными дверцами.
– Проходи, - толкнула её вперёд тётка-конвоир.
За спиной скрипнула дверь, провернулся с лязганьем ключ в замочной скважине.
Анна подошла к койке и легла на не застеленный матрас. Так она лежала на спине, закинув руки за голову, и пыталась сосредоточиться, чтобы понять, что же всё-таки происходит? Почему-то всё происходящее казалось не реальным - страшным сном? Откуда взялись эти странные документы на машину?
Лежа на нарах, Анна мысленно складывала в цепочку события сегодняшнего дня - сломанная машина, менты с обыском, оружие в багажнике и наконец, липовые документы. Всё было сделано так, чтобы она не попала на отгрузку металла и не смогла сопровождать фуры. И тут все звенья сложились, все “случайности” вдруг стали не случайны. Её подставил кто-то из своих - близкий человек.