Шантаж
Шрифт:
Парни зароптали, смотрели на подполковника с явным недовольством, даже с недоверием. Воронов сидел мрачнее тучи, а Юра – глаза и уши отдела – даже упрекнул Стаса, что можно было со своими обойтись и помягче.
– Да как с вами помягче, если вы не понимаете ни хрена?!
– взвился Карпов.
С большим трудом погасив свой гнев, он пообещал им, что скоро всё будет как раньше, и деньги у них будут и всё остальное – надо только подождать.
Ему таки показалось, что парни не поняли его, а напротив, только обозлились. С тяжёлым сердцем Карпов ушёл с этой
========== Часть 276 ==========
Уже который день, отбыв на службе положенное время и прикупив по дороге бутылку спиртного (желательно покрепче) он ехал домой. Там он отрывался на полную катушку: в сердцах, выпивал горячительный напиток в одно лицо и, забывшись хмельным дурманом, крепко засыпал, но спал при этом очень беспокойно, видя во сне кошмары. Утро подполковника было совсем не мудренее, как говорится, а гораздо тяжелее и тягостнее вечера - от похмелья. И день, соответственно, тянулся бесконечно и безрадостно. Слава Богу, что подполковник очень редко срывал своё мерзопакостное настроение на подчинённых. Он начал бояться себя в гневе, потому, что его мудрости, выдержки и долготерпения уже не хватало.
Однажды, с утра заехав в Управление к начальству на ковёр, получил нагоняй за повышение процентов уровня преступности.
Каменский распекал его так и сяк, но потом махнул рукой и отправил, пригрозив выговором с занесением.
В коридоре Стас встретился с Захаровым. Тот, иронично улыбаясь, съязвил:
– Что, Стасик, несладко приходится? А ты думал как? Ирка тут, знаешь, как зубами скрипела, однако, улыбалась перед Каменским, иной раз и дурочкой прикидывалась. За это ей, как бабе на высокой должности, многое прощалось. А ты мужик. И улыбка твоя тут, извини, только у секретарш котируется, да и дурачком прикинуться не получится. Так-то!
Станислав Михайлович явился в отдел и ахнул: посетителей с заявлениями полно, а никого из следователей на рабочем месте нет!
Тарасов уехал на происшествие, а куда девались Агапов с Черенковым?
Подполковник прекрасно знал, где можно спрятаться в отделе и прямиком направился к подсобке. Там и нашел этих двух товарищей, уже успевших «остограммиться». Они отмечали своё будущее повышение. Карпов, и сам выпить был не дурак, но, не в рабочее же время?! Так они же ещё и ему выпить предложили! Его это крайне возмутило. Он не смог сдержаться, и бедный Агапов подбитым самолётом спикировал на пол от мощного начальственного удара в челюсть. Выпучив глаза, он сидел и не мог прийти в себя, плохо соображая: за что его так?
Разозлённый до бешенства подполковник не стеснялся в выражениях, разъясняя права и обязанности подчинённых. Смысл сказанного им означал:
«Я вам не Зимина! Миндальничать с вами не собираюсь. По-хорошему не понимаете – будет по-плохому!»
Черенков ринулся помочь Андрюхе подняться, но грозный окрик начальника заставил его немедленно отправляться на своё рабочее место – принимать заявления от «терпил»…
Глухарёв, увидев разбитую губу Агапова, возмутился.
– Да пусть катятся! Работнички! – нервничал подпол.
– Стас, а с кем работать-то? Я и Коля Тарасов остались – не разорваться же нам!
– Серёга, нужно время! Придут другие люди. Переводом хотели сразу трое молодых следаков прийти.
– Стас, да пока они придут, пока освоятся!
– Серёж, иди, а? Я тебе не Зимина: сопли подтирать и утешать не буду.
Глухарёв посмотрел пристально, покачал головой, развернулся и хлопнул дверью.
Карпов чертыхнулся ему вслед, опять уткнулся в папки с делами.
Через две недели отдел уже перестал напоминать чётко отлаженный механизм – народ бежал оттуда, куда глаза глядят. Уволилось около трети численного состава. Обещанный перевод молодого пополнения затормозился. Отдел лихорадило…
Тогда Стас решился пойти на поклон к Зиминой, позвонил, пригласил в один из лучших ресторанов. Они встретились, поздоровались. Стас предложил заказать что-нибудь.
Ира была невероятно хороша, но некая стервозинка так и сквозила в её взгляде. Она явно ёрничала, мучая официантку своими расспросами относительно меню, нарочно долго выбирала. Потом лукаво усмехнувшись, выдала:
– Стас, ты не знаешь: филе карпа – оно вкусное? Или ты каннибализмом не промышляешь?
– Цирковое училище клоунессу потеряло! –парировал он её выпад.
– Ладно, мне, пожалуйста…
Ира сделала заказ. Официантка ушла.
– Вечер юмора закончен?- спросил Стас.
– Не знаю, как пойдёт! –весело ответила Ира.
– Я понимаю: тебе классно, ты отдыхаешь фактически! Молоточком тук-тук, деньжат мало-мало заработала, в восемнадцать ноль-ноль домой. Завидую!
– Да ладно! Это ты мне раньше завидовал, а сейчас-то что? Если бы ты захотел, то без труда сделал бы себе это место без проблем.
– Да, это несложно, - откровенно ответил Стас.
– Но, ты же хочешь украсть все деньги мира! – саркастически улыбнулась она.
– Нет, не хочу! Всё обстоит не совсем так. Но, переубеждать тебя не буду – не столь важно.
Официантка принесла заказ. Ира опять начала вредничать.
– Ради Бога, сделайте ей то, что она просит! – в сердцах обратился к официантке Карпов.
Та ушла.
– Ты мне за все годы совместной работы мстишь? Или за тот год, что мы счастливо прожили вместе? Ладно, не суть…
Он рассказал, что следствие загибается: обещанные переводы остановили.
– Ну, что я могу поделать? Не с каждым начальником и не в каждом отделе люди захотят работать! – с явным намёком сказала она.
Карпов был очень серьёзен:
– Ты их можешь заставить? Попросить? Купить?
На все его вопросы Зимина отрицательно покачала головой. Усмехнулась, попивая из соломинки фреш.
– Вот это да! Обычно платят за место, а не наоборот, - потом смягчилась, - Ладно, я выведу тебя на контакт, а там уж торгуйся сам!