Шантажист
Шрифт:
Тиликнуло оповещение об смс-ке, я необдуманно раскрыла его и опешила:
Raven: Раздевайся.
Шаг 12
Тая: Да кто ты такой? Ты соображаешь, что просишь?
Raven: Я не прошу, а требую. Если ты сейчас не выполнишь, я отправлю видео в сеть.
Меня взрывало от его наглости, но нельзя упустить шанс. Я подвинула стул и сильнее застучала по клавишам. Нужно удержать его внимание, чтобы вывести на свет. Он промахнется, а потом будет вечно гнить
Тая: Что ж не отправляешь? Подозреваю, что ты просто врешь.
Пересилила себя и ткнула по ржущей рожице в ряду смайлов и отправила сообщение.
Raven: Ты зря тянешь время, у тебя его всего… минута. Снимай трусы и сделай мне фото.
Тая: А фото начальника уже не нужно?
Raven: Это ты сделаешь позже, когда пойдешь с ним завтракать.
Откуда он может такое знать? На крыше мы были одни. Неужели это все-таки Арсен? Зачем тогда подбивать меня на фото? Чтобы соблазнить вот так? Ерунда какая-то. Мы ведь только час как друг друга увидели.
Но анкету мою он изучал раньше, даже это назойливое желание повести меня на свидание настораживало. А еще взгляд. Тот самый первый взгляд, когда я зашла в переговорную. Будто Лиманов не успел надеть маску.
Сначала в догонку прилетела цепочка рогатых смайлов, а потом еще одно сообщение.
Raven: Это тебе мотивация.
На экране прогрузилась фотография.
Я неосознанно подалась назад и закрыла губы руками.
На снимке я только пять лет назад. Короткое темное каре, яркие стрелки на глазах, одежда, в которой я походила на проститутку и мужчина. Тот самый последний мужчина, на котором все закончилось. Я не знаю имени и фамилии. Коша никогда не говорил мне их, я лишь из скандалов обрывками узнавала последствия. Из более десяти заказов несколько провалились, а на последнем провалилась я.
В моей жизни прилично было грязи и дерьма. Я выходец из детдома. Ни семьи, ни друзей не было, когда выпускалась. В восемнадцать поступила на журфак только благодаря своим знаниям, но…
Raven: Ты здесь красивая, но сейчас круче.
Сука. Ненавижу, когда говорят, что я красивая. Эта красота погубила меня.
Тая: Если я тебе нравлюсь, давай встретимся. Зачем тебе виртуальные фото, если я могу представить себя в живую?
Raven: Воу-воу! не так быстро, Афиночка. Трахнуть я тебя всегда успею. Сначала ты помучаешься, как мучились те, кого ты подставляла.
Тая: Тебя тоже?
Raven: Решила выведать у меня личное? Ну-ну. Снимай белье, я сказал. Или снимаешь, или я подниму градус и заставлю тебя мастурбировать перед всем офисом. Так что не зли меня.
Тая: Я не буду ничего снимать.
Raven: Смущаешься? Раньше тебя камеры не останавливали.
Еще прогрузилось фото, где я обнаженная в обнимку с очередным клиентом. Мужчина в отключке, головой уткнулся в подушку, а я эротично закинула ногу на его бедро, выставила попу и чуть повернула туловище, чтобы раскрыть грудь.
Я только научилась не подскакивать во сне от воспоминаний, и вот опять.
Неужели у него и правда есть доказательства? Другой вопрос сколько и откуда? Ведь Коша забрал их с собой на тот свет. Как же так? Рано я расслабилась?
И может ли этот урод быть связан с маньяком?
Raven: Десять секунд.
Тая: Нет, я не буду этого делать! Что хочешь проси, но другое.
Raven: Хочу фото твоей ракушки в раскрытом виде. Точка. 8 секунд.
Тая: Нет, пожалуйста. Здесь же стекло!
Raven: Ха! Скромняшка. 5 секунд. Или я отправляю это фото всем твоим сотрудникам.
Следующий снимок намного откровенней предыдущего. Я сжала зубы и едва не разрушила эмаль. Стало так тяжело в груди, будто мне туда кувалдой бахнули. А еще говорят, что старые раны ноют, не болят. Так и есть, если их не ковырять ножичком.
Raven: 4
Raven: 3
Raven: 2
Я потянулась к клавиатуре, чтобы написать «да», согласиться, все равно у меня не было выхода, как вдруг дверь распахнулась и на пороге кабинета появился злой Лиманов.
– Тая! Совещание! Ты опаздываешь, – он глянул на часы. – На десять минут, при чем.
– Извините, – я проглотила горечь, что подступила к горлу из-за паники, выключила комп одним нажатием и на каменных ногах пошла к выходу.
Шаг 13
Лиманов ушел вперед. Он явно был раздерган чем-то или расстроен. Спина напряжена, мышцы налились под тонкой тканью белоснежной футболки. Он переоделся и теперь походил больше на залетную в офис звезду футбола или бокса, но никак не на руководителя гламурного журнала.
Я сглотнула и просто шла следом, едва осознавая, что делаю. На автомате.
– Прошу меня извинить, – сказал он громко-гудящему в переговорной персоналу. Все сразу затихли и подтянулись, особенно женщины. На их лицах читалось восхищение и радость, что лысого Бурова сменил такой красавчик с сюрпризом.
Почему только меня это не радовало?
Лиманов прошел вдоль длинного стола к месту главного, обернулся, бросил на меня жесткий взгляд, а потом неожиданно смягчился.
– Таисия Богдановна, присаживайтесь. Или у вас есть дела поважнее? – и снова эта улыбка, способная растопить лед, но и испугать до колик.
– П-простите, – шепнула я и упала на первый попавшийся свободный стул.
Рядом пробежала Зиночка, цокая, как молоточек, туфлями, чуть вдали слышался увлеченный разговор журналистов с пиарщиками.
Валя, невысокая девушка, что писала замечательные статьи об отношениях и развлекала читателей миниатюрами, тихо извинилась перед кем-то и пересела на другое место. У нее была копна золотых волос, хотя она прятала их в хвосте.
Зал гудел плотнее, волнами, всплесками, будто мы пришли на рок-концерт, а не на совещание.