Шарль Перро
Шрифт:
Обогревались замерзающие голодные люди жаровнями, но они давали слишком мало тепла.
Но бродяги и этих обитателей лачуг считали счастливчиками. В Париже было огромное количество бездомных — это были в основном пришельцы из деревень, где уже не было спасения от голода. За последние гроши они покупали у тряпичников рваные поношенные рубахи и плащи, залатанные словно шахматная доска.
Каждое утро специальные команды собирали по улицам трупы замерзших мужчин, женщин и детей. Покойников, зашитых в дерюгу, как попало зарывали в Кламаре в общем рву, который засыпали негашеной известью. Прохожие сторонились
И в эти самые дни при дворе готовились к свадьбе дочери герцога Савойского с герцогом Бургундским, сыном его высочества дофина.
Молоденькая, улыбчивая, обаятельная принцесса с первого взгляда покорила сердце Людовика XIV, и король желал как можно скорее сделать ее своей внучкой.
Шарль внимательно следил за событиями при дворе. Ему стало известно, что король хотел, чтобы бракосочетание было отпраздновано в тот самый день, когда невесте исполнится 12 лет, а это должно было случиться 7 января, в субботу. За несколько дней перед тем король сказал, и притом так, чтобы все его услышали:
— Я желаю, чтобы торжество бракосочетания было блистательно и чтобы при этом двор явился во всем своем великолепии.
И сам король, с давнего времени носивший платье весьма не щегольское и темного цвета, захотел для этого дня нарядиться в платье цвета яркого и великолепно украшенное. Само собой разумеется, что этого было довольно, чтобы заставить всех, кроме людей духовных и приказных, стараться превзойти друг друга в великолепии. И потому шитье золотом и серебром сделалось вещью обыкновенной; все стали нашивать на свои парадные платья жемчуг и бриллианты. Роскошь дошла до такой степени, что король даже раскаивался, что подал повод к подобным безрассудствам.
— Я не понимаю, — говорил он, — откуда берутся такие глупые мужья, которые разоряются на платьях своих жен.
А Шарль готовился к изданию книги сказок.
Мадемуазель Леритье де Виллодон вместе с издателем Мишелем Визе — конечно, после соглашения с Шарлем Перро — пишет анонс для журнала «Галантный Меркурий» о скором выходе в свет удивительного сборника сказок, написанного Перро де Арманкуром. Впрочем, название сборника в анонсе еще не было обозначено.
11 января это произведение — уже под названием «Сказки матушки Гусыни» — было зарегистрировано в книге сообществ печатников и издателей Парижа.
И вот наконец парижский издатель Клод Барбен выпускает сборник сказок, написанных Перро. Издан он очень скромно, в мягкой голубой обложке — так выходили тогда книжки, которые продавались вразнос.
Но даже в этом непритязательном виде сборник произвел настоящий фурор. Впервые люди держали в руках книгу с теми самыми сказками, которые любили с детства и которые знали до этого только в устной традиции. Книгой зачитывались взрослые, читали сказки детям, и те просили снова и снова повторить их. В этой тоненькой книжечке таилась какая-то тайна, не позволявшая надолго закрыть ее. И прелесть, и тайну этих сказок люди не могут разгадать до сих пор.
Каждый день в лавке Клода Барбена продавалось по 20–30, а иногда и по 50 книжек! И в течение года Клод Барбен еще три раза повторял тираж. Это было неслыханно!
Книга
В предисловии автор (мы теперь знаем, что это был Шарль Перро) рассказывал о сказках так, как до него еще не рассказывал никто. Он прямо и открыто противопоставлял свежий материал народного фольклора устаревшим произведениям Античности. Литераторы и ученые, которые следили за спором «древних» и «новых», сразу поняли, что эта книжка — еще один «снаряд» в арсенале последних.
Белое и черное, аристократия и чернь — эти два совершенно непохожих и непримиримых мира исповедовали совершенно разную культуру. Классицизм с его жеманством, искусственностью, в большинстве случаев оторванностью от жизни был антиподом народного фольклора. Обратив внимание на народные сказки, Шарль Перро открыто выступил на стороне народа, за которым он видел будущее. И он — как мы понимаем теперь — оказался провидцем.
Но что же Пьер Перро? Пока что речь шла все время о его отце. А между тем и сыну пришло время выйти на первый план. Тем более что он этого достоин.
Пьеру 19 лет. Он молод, красив, имеет изящные манеры и блестящее будущее. Он входит в блистательное окружение принцессы Орлеанской, любимой племянницы короля. Казалось бы, отличное начало!
Но затем след Пьера теряется. Его не видно ни возле отца, ни при дворе. И свои «Мемуары» отец пишет, не называя имен сыновей.
Что же случилось с Пьером?
Об этом стало известно лишь в 1960 году, когда в распоряжение исследователей попали различные неизвестные ранее документы, касающиеся Шарля Перро, — несколько нотариальных актов за его подписью. Все они в основном касались финансовых сделок по недвижимости.
«Но три документа представляли особый интерес, — пишет профессор Марк Сориано, — ибо содержали в себе некую тайну, касающуюся младшего сына Перро Пьера. Они датированы 1697 и 1698 годами и представляли собой сделки с некоей Мари Фурье, вдовой столяра Колля. Речь в них идет о сумме в 2 тысячи ливров, на которые она могла рассчитывать со стороны Пьера Перро, младшего сына Шарля Перро, чтобы покрыть расходы на лекарства, лечение, похороны и поминание ее сына Гийома Колля».
Что же произошло на самом деле?
Как оказалось, младший сын академика Перро заколол шпагой одного из своих соседей, одногодка, единственного сына матери-вдовы.
Случилось это в конце марта или в самом начале апреля 1697 года. Юный Гийом Колль, сын Мари Фурье, вдовы столяра Колля, которая, как и семья Перро, живет на площади Фурси, тяжело ранен Пьером Перро и, несмотря на тщательный уход, умирает.
Шарль Перро берет дело в свои руки. Он не отрицает ответственности своего сына и предлагает 2 тысячи ливров компенсации, что является значительной суммой. Вдова соглашается, и договор, подписанный в апреле 1697 года обеими сторонами, утверждает это соглашение.