Шрифт:
Глава 1
Лето – оно такое неуловимое. Мчится так быстро, что глазом не успеваешь моргнуть, как где-то далеко позади уже остался первый летний месяц. За ним пронесся и второй. Наступил третий, а где гарантия, что с ним будет иначе? Даже наоборот, что-то подсказывало Саше, что все будет точно так же. Вот еще только вчера месяц август начинался, а завтра, посмотришь, и он уже закончится.
– С этим надо что-то делать…
Саша покачивался в гамаке и думал о скоротечности жизни. Ему было хорошо и хотелось, чтобы время текло помедленней. В оставленном им городе, раскаленном почти южной жарой, царил настоящий ад, там все было наоборот: скорей бы прошел этот жуткий день и наступила ночь с ее долгожданной прохладой. В городе мысли были тяжелые и вязли в самих себе, словно муха в густом варенье. А тут, под тенью старой, невероятно разросшейся яблони, обдуваемой легким ветерком, думать о жизни было легко и приятно.
Он перевернулся на бок, отчего дремавший под гамаком Барон немедленно пробудился, вскочил на все четыре лапы и выжидающе уставился на хозяина. Был он при этом бодр и полон сил, словно бы и не он это храпел только что. А уж этот пристальный взгляд Барона был Саше хорошо известен.
– Хозяин, ты пошевелился? Ты уже встаешь? Я правильно понял, мы идем гулять? Прямо сейчас? Ура!!!
И пес залаял, припадая грудью к земле и показывая, что он готов хоть сейчас. Но Саше было не до Барона, он увидел маму, которая пристраивала под стройной вишенкой стремянку, и ему захотелось с ней поболтать.
– Мне тут вспомнился один старый анекдот. Рассказать тебе?
И так как мама никак не отреагировала на это предложение, Саша анекдот ей все-таки рассказал:
– Один человек спрашивает у другого: «Вы не видели, что это вдруг промелькнуло?»
Но мама не стала слушать и досказала концовку сама:
– А тот ему и отвечает: «А-а-а… Так это лето было. Оно каждый год в это время тут пролетает». Слушай, мистер Столетний Анекдот, лучше вставайте и помогите мне!
Вот тут Саша и понял, что совершил стратегически важную ошибку. Вместо того чтобы лежать тихо и надеяться на лучшее, что мама его не заметит, он своим вопросом привлек ее внимание к своей персоне. И теперь ему за это предстояло поплатиться собственным трудом.
– И что надо делать? – поинтересовался он, прикидывая, есть ли шанс спустить дело на тормозах.
Очень уж не хотелось Саше вылезать из уютно качающегося гамака. Хотя предатель Барон уже крутился возле мамы, всячески к ней подлизываясь и показывая, что он готов на подвиги во имя своей королевы хоть сейчас.
Мама собаку погладила по голове, а сыну сказала:
– Ты ослеп? Сам не видишь? Крышу на сарае будем чинить!
– Так ведь она же совсем новая.
– Тогда морковь окучивать.
– Со стремянкой?
– Сашка, ты совсем у меня ку-ку? Кончилась
Саша несколько раз задумчиво качнулся в гамаке, критически разглядывая фронт предполагаемых работ. Ягод вишни на дереве уродилось совсем немного, росла она лишь на самых кончиках длинных тонких веток. Возни с этой вишней было много, а толку чуть.
– Может, ну ее? – предложил он. – Пусть птицы съедят или сама на солнышке высохнет?
Но мама и слышать не хотела про такой исход.
– Не для того я эту вишню весной три раза химией опрыскивала и уже три года подряд отстаиваю это дерево у твоего отца, который все время порывается срубить вишенку, потому что она, дескать, пустышка. А она не пустышка. И в этом году на ней первый раз есть урожай, я не позволю ему пропасть. Сейчас соберем ягоды, я наварю варенья для твоего отца, чтобы он видел, какое сокровище у него есть.
– Это ты про себя говоришь или про вишню?
Напрасно Саша надеялся, что ему удастся отвлечь маму от ее главной цели.
– Хватит болтать! – разозлилась она, разгадав маневр своего сыночка. – Живо лезь на дерево! И чтобы собрал всю вишню до последней ягодки!
Пришлось Саше вставать и забираться по шаткой стремянке на самый ее верх, потому что ветки дерева разрослись и иначе плодов было не достать. Да еще мама с земли подгоняла его:
– Выше лезь! Выше! Там вишня крупней!
– Ты могла бы стремянку хоть укрепить. Она же шатается!
– Я ее держу. Все будет в порядке.
Саша поежился. Когда мама последний раз уверяла, что все будет в порядке, у них взорвался автоклав, в котором они готовили домашнюю тушенку. Во что превратилась их кухня, лучше было не говорить. Пришлось делать ремонт. А говядину они еще много месяцев спустя выскребали из разных щелей. Один кусок они так и оставили, потому что папа настоял на этом. Он уверял, что это послужит маме уроком на будущее: никогда не стоит заниматься тем делом, в котором ничегошеньки не смыслишь.
В варке вишневого варенья мама была профи, а вот со стремянкой ей прежде дела иметь не приходилось. И тут она дала маху. Саша чувствовал, что устройство под ним опасно пошатывается, но со свойственным молодости легкомыслием решил, что как-нибудь все обойдется.
Да еще мама с земли подбадривала:
– Отлично! Просто замечательно идет дело!
Но стоило Саше потянуться за одной особенно густо облепленной ягодками веткой, как он почувствовал, что теряет равновесие. Попытки сохранить его, цепляясь за ветки вишни, успехом не увенчались. Ветки у дерева были слишком тонкими и слабыми, чтобы удержать такого крупного молодого человека, неуклонно несущегося вниз. И Саша почувствовал, что тело его зависло где-то в воздухе.