Шеф-повар Александр Красовский 1

Санфиров Александр

– А почему вы о досрочной пенсии не сказали? – улыбаясь, спросил я.

Женщина звонко рассмеялась.

– А ты интересный мальчик, – продолжая улыбаться, сказала она. – Смысла нет, о пенсии рассказывать, никому из вас она пока не интересна. Кроме тебя больше никто этим вопросом не задавался. Так понимаю, что в милицию ты не пойдешь?

– Правильно понимаете, – ответил я. Мы распрощались, я отправился к паспортистке за документами.

– Для чего тебя в одиннадцатый кабинет вызывали? – пристали ко мне обе спутницы

сразу.

– В милицию звали работать, – вздохнул я.

– Ты согласился?

– Нет.

– Ну и зря, надо было соглашаться, – в один голос заявили мама с дочкой.

– Блин! Да что же это такое! Все хотят за меня решить, куда идти и что делать. А вот хрен вам всем, буду поваром и точка, – думал я, направляясь с Людой в сторону загса.

Галина Михайловна давно нас оставила, умчавшись в свою пекарню, как будто там без нее не справятся.

В загсе никаких неожиданностей не произошло. Скучающая в тесной комнатушке пожилая женщина дала нам бланки заявлений. Подозрительно глянула на меня и, пробормотав:

– Совсем ведь мальчишка, – потребовала паспорта.

– Регистрация брака будет второго июля в 11 часов, прошу не опаздывать. Если вдруг передумаете, прошу сообщить заранее, – сухо сообщила она, отдавая назад паспорта.

Когда мы вышли на улицу, Люда с радостным визгом кинулась мне на шею. Видимо, поцелуям у дверей загса никто не удивлялся, поэтому на наши объятия никто не обращал внимания.

Закончив с поцелуями, мы отправились в сторону дома.

Я потянул Люду в сторону спальни. Но та покачала головой.

– Мама скоро придет, надо обед разогреть. Можешь переодеться, если хочешь.

– Вот так и обламываются мечты, – подумал я, скидывая в спальне пропотевшую рубашку и одевая свежую. Какая-то несообразность царапнула глаз, когда я посмотрел на себя в зеркало. Глянув внимательней, я понял, что кубики пресса выделяются рельефней, чем было несколько дней назад. Но после того, что случилось со мной, ранее это была такая ерунда, что я даже не заморачивался этим обстоятельством.

Тем не менее, покрасовался еще немного, напрягая мышцы и поворачиваясь в стороны. Еще не так давно смотреть на себя было не очень приятно. А кому приятно на себя смотреть в семьдесят лет?

– Собой любуешься? – раздался насмешливый голос Люды. – Тебе армия на пользу пошла, вон мышцы, какие нарастил.

Она подошла ближе и положила ладонь мне на грудь. Я привлек девушку к себе и начал целовать.

– Ладно, я согласна, пошли скорей, пока мама не пришла, – зашептала она мне в ухо, щекоча его горячим дыханием.

На обед теща так и не появилась, молодец, понимающая женщина. Поэтому мы пообедали без нее, а немного погодя отправились снова в город. Надо было зайти в больницу, в отдел кадров, а также в автошколу, узнать, сколько будет стоить учеба.

В отделе кадров моему визиту особо не обрадовались. В принципе, местная кухня была понятна. Если

бы Люды не было рядом, мне просто сказали, что свободных ставок санитаров нет. Но Люда была со мной, и такого при ней говорить было нельзя. Ведь она и ее коллеги катались вдвоем с водителем, а ставки санитаров занимали левые люди.

Поэтому завкадрами отфутболила нас к главному врачу.

Дальше я действовал уже из спортивного интереса.

– Люда, не вздумай ему говорить, что собираешься увольняться через месяц. Лучше вообще молчи, говорить буду я, – первым делом пришлось предупредить девушку.

Главный врач сухощавый лысоватый брюнет лет сорока встретил нас приветливо. Усадил за стол и внимательно выслушал.

Он тоже бы с удовольствием послал бы меня в известное место, и если бы знал, что Люда будет увольняться, так бы и сделал. Но не получилось. Пришлось ему, сделав приличное выражение лица, поставить визу на моем заявлении: «Принять на работу».

Поблагодарив, мы отправились обратно к кадровичке. Та удивленно глянула на подпись главнюка после чего взяла у меня паспорт, военный билет и трудовую книжку и приступила к оформлению.

– Саша, ты так внушительно разговаривал с Евгением Федоровичем, что я испугалась, его у нас все боятся, даже главная сестра перед ним на цырлах ходит – уже на улице призналась мне Люда. – Я тоже так хочу научиться.

– Какие твои годы, милая, научишься, – ответил я с улыбкой.

– Не смейся, несчастный! – Люда замолотила меня по спине своими кулачками. – Мы с тобой с одного года.

Мне очень хотелось сказать, что ты, милая, через несколько лет свой возраст, вслух называть не будешь. Но удержался, зачем портить настроение девушке, годы и так бегут очень быстро.

Время подходило к четырем часам, но я решил зайти еще в местный ДОСААФ и уточнить насчет учебы в автошколе.

К моему счастью, группа платников еще не была укомплектована, поэтому я был встречен доброжелательно. От начальника автошколы, видимо бывшего гаишника несло, как от пивной бочки, но он вполне здраво рассказал, что, когда и как. Оказалось, что учеба стоит сто шестьдесят рублей и продлится ровно пятьдесят дней. На вопрос, можно ли будет иногда пропустить одно два занятия, Петр Ильич оценивающе посмотрел на меня и буркнул:

– Договоримся.

Домой мы возвращались в отличном настроении. Люда, из-за написанного заявления в загс. А я из-за того, что удалось сделать все запланированное. Идти токарем на судоремонтный завод, как предложил тесть, мне было не с руки. Там пришлось бы сразу встать за станок и давать план, а какой из меня участник соцсоревнования, если я забыл даже как включить этот станок, не то, что за ним работать.

– Может мне с тобой сегодня в ночь пойти дежурить, – предложил я Люде пока мы добирались до дома. – Сама же слышала, как в кадрах сказали, что я принят на работу сегодняшним днем.