Шекспир курит в сторонке

Донцова Дарья

Зоечка улетала в Москву в состоянии эйфории. В аэропорт их с мужем вез автомобиль, за рулем которого сидел шофер в ливрее. Самолет, куда их проводили с почетом, оказался частным. В столице России их встретил такой дорогой лимузин, что новобрачной стало неудобно: во Франции не принято разъезжать в столь пафосных экипажах, это не комильфо.

Дом в Подмосковье поразил ее размерами и купеческой роскошью интерьера, в котором не было ничего общего с минимализмом Зоиной квартирки в Париже. На родине невесты пара скромно расписалась, Зоя была в простом костюме. В Москве свадьбу играли в огромном зале, количество гостей

новобрачная не могла сосчитать, ее завалили дорогими, нет, роскошными подарками, а платье Агишевой было расшито кристаллами от Сваровски. Сколько оно стоило, Зоя боялась даже предположить, она понятия не имела, откуда взялся наряд. За день до торжества Боря принес его, бросил на постель и небрежно сказал:

– Солнышко, быстренько примерь, если вдруг будет чуть не впору, портные в кухне сидят, живо подгонят.

Целый месяц потом Зоечка рассматривала снимки в глянце и говорила Боре:

– Ну почему репортеры пишут: «Известный адвокат женился на аристократке, княжне Агишевой, француженке русского происхождения, наследнице огромного состояния, владелице шикарных апартаментов в Париже и замка на Луаре»? Мой отец был простым учителем, он умер, когда мне исполнился год, мама работала в библиотеке на одном из факультетов Сорбонны. Мы никогда не принадлежали к аристократии и не были богаты. Какие замки? Откуда?

– Золотце, – смеялся супруг, – папарацци тупы как пробки, мыслят стереотипами, раз француженка с бабкой из России, значит, княжна. Живет в Париже? Купается в деньгах. Нет смысла возражать, не обращай внимания, привыкай к московским реалиям, здесь журналюги пишут что хотят, и им ничего за это не бывает.

После свадьбы Зоя жила в вечном празднике, не думала ни о чем, не заботилась ни о деньгах, ни о хозяйстве. Борис обожал тусовки, каждый вечер они отправлялись то в гости, то в клуб, то на концерт. Зоя никогда не вмешивалась в дела мужа-адвоката, да тот бы и не допустил ее к чужим тайнам. Агишева не заглядывала к нему в офис, она знала, что Борис успешно решает любые проблемы. Детей у них не было, Борис Олегович оказался бесплоден и очень радовался этому факту. Он говорил:

– Загробной жизни не существует, лучше счастливо провести годы на земле, не тратя время на воспитание неблагодарных потомков.

Зоя тоже не хотела лишаться удовольствий и портить фигуру, поэтому не переживала из-за неспособности мужа зачать ребенка.

Некоторое время назад Зоечка, изучая один гламурный журнал, наткнулась на снимок симпатичной девушки в белом наряде. Фотографию сопровождала небольшая заметка «Рада Калинина на примерке винтажного платья от Шанель. «Конечно, я могла бы заказать себе любой наряд, – сказала нам счастливая невеста, – но в этом роскошном кринолине, который для моей бабушки создала сама Коко Шанель, вышла замуж еще и моя мама. Не хочу нарушить традицию. Единственное, придется чуть ушить платье в талии». По приблизительным оценкам наших экспертов, винтаж от Шанель может стоить в пределах от трехсот тысяч до миллиона евро. Ну что тут сказать? Семейная жизнь должна начинаться красиво».

Зоя принялась разглядывать восхитительный наряд, но чем дольше его рассматривала, тем сильнее поражалась. В конце концов она пошла в дальнюю гардеробную, вытащила чехол, где хранился ее подвенечный убор, открыла молнию и ахнула! Внутри было пусто.

Вечером, когда

муж вернулся домой, она бросилась к нему с журналом и задала вопрос:

– Почему мое платье какая-то Рада выдает за винтаж от Шанель?

Супруг сказал без тени волнения:

– Солнышко, ты ошиблась, просто наряды очень похожи.

– Но мой кофр пуст! – зарыдала Зоя.

– Ты беседовала с Ритой, экономкой? – нахмурился Борис и, получив в ответ «нет», ушел.

Недоразумение, как выяснилось, не стоило выеденного яйца. Маргарита пришла к хозяйке и сказала:

– Ваш наряд отдали в химчистку, его надо изредка освежать.

– Правда? – обрадовалась Зоя.

– Конечно, – кивнула Рита. – Платье памятное, нехорошо, если его моль поест или оно в чехле сгниет. Через двадцать один день оно вернется на место, из-за кристаллов его долго обрабатывают. И уж простите, Зоя Владимировна, но на том фото совсем другой наряд.

Агишева заморгала, Рита тем временем продолжала:

– Ваше платье тоже от Шанель, сходство есть, юбка широкая, камни, но, если внимательно посмотреть, видны отличия. Помните, какие цветы на корсете вытканы?

– Орхидеи? – робко предположила Зоя.

Рита довольно засмеялась.

– Так я и знала. Некогда было невесте на лиф любоваться! Вы не сами эскиз рисовали, получили платье в подарок от жениха. У вас там вообще-то не цветы, а птички. Вот у Рады да, орхидеи.

– Извините меня, – пролепетала хозяйка.

– Так не за что, – приветливо ответила Маргарита, – не ваше дело за тряпками глядеть. Под фатой не вчера стояли и после торжества чехол не открывали.

Зоя ощутила себя полной дурой.

Через три недели Маргарита пришла к хозяйке в слезах.

– Простите, Зоя Владимировна.

– Что случилось? – напряглась хозяйка.

– Ваше платье, – всхлипнула Рита, – оно испорчено.

– Как? – возмутилась Агишева. – Немедленно покажи.

Экономка принесла вешалку. Зоя чуть не зарыдала. Белое кружево стало серо-желтым, большая часть кристаллов исчезла, юбка сжалась, да и весь наряд словно усох, съежился, вдобавок покрылся дырами. О том, чтобы надеть его когда-нибудь на юбилейную годовщину бракосочетания, и речи быть не могло.

Зоя налетела на Маргариту:

– Кто велел тебе нести его в химчистку?

– Сама решила, – всхлипнула дура-баба.

– Ты больше у нас не работаешь, – топнула изящной ножкой хозяйка и отправилась звонить мужу.

Борис попытался отговорить супругу:

– Золотце, Маргарита хорошая экономка, найти невороватую, умелую служащую трудно. Давай дадим ей шанс, не будем рубить с плеча.

Но Зоя не желала слышать здравых рассуждений:

– Она убила платье, в котором я провела самый счастливый день своей жизни. Не хочу видеть тупую девку.

Рита ушла от них, вместо нее появилась мрачная Надежда. Зимой она пришла к хозяйке и хмуро сказала:

– Рита велела раз в год ваши драгоценности чистить.

Зоя оторвалась от телевизора и вздохнула. Конечно, Маргарита сильно провинилась, испортила платье, но прежняя экономка никогда не беспокоила Зою по пустякам, в доме все сияло, сверкало и образовывалось само собой. Рита помнила абсолютно обо всех мелочах: бутылке минералки на тумбочке спальни хозяйки, стопке журналов там же. На нее можно было положиться в любой ситуации. Зоя говорила: