Шекспир
Шрифт:
В ночь, когда отпечатанные книжки вынесли из магазина, Томас в толпе людей заметил и Филда. Шекспира рядом с Филдом он не заметил, так как не знал автора в лицо. После началась погоня за рукописью. Томас, как и Ричард, понял, что тираж исчез полностью, будто его и не бывало.
— Сожгли, — размышлял он, — в магазине устроили обыск из-за готовящегося заговора Эссекса. Подумали, что в них содержится на что-то там намек, и сожгли.
Восемнадцатилетнему юноше доводы казались вполне убедительными, и на этот странный момент он до поры до времени не обращал никакого внимания. Но вот куда подевалась рукопись,
— За этим, несомненно, что-то стоит. — Томасу виделись отпечатанные книги с зашифрованными таинственными знаками, которые будут сметать с полок благодарные читатели.
Годы были потрачены на поиски. За прошедшие восемь лет Томас успел понять, что сам автор сонетов тоже не имеет рукописи, — иначе, думал он, — Шекспир давно бы отдал другу свой экземпляр для издания. Ему и в голову не приходило, что по каким-то причинам Уильям может противиться желанию Филда отпечатать книги с сонетами.
Томас нанимал мелких воришек, и те прочесывали типографии в поисках пропавшей рукописи. Наладив знакомства среди приближенных ко двору, он пытался искать сонеты Шекспира у вельмож и знатных дам. Кое-что разыскать удалось: некоторые дамы, действительно, записывали понравившиеся стихи. Но так набралось всего пять или шесть сонетов. И то в их авторстве Томас уверен не был.
Отцу про свои поиски Томас не рассказывал. Старик ненавидел одно только упоминание о сонетах, и сын решил, что лучше принесет найденную рукопись и просто поставит отца перед фактом.
Самым очевидным способом найти искомое Томасу представлялась беседа с Тоббом, тем самым издателем, который напечатал изъятые впоследствии книги. Сначала Тобб говорить категорически отказался. Но, когда люди Томаса объяснили ему, что поговорить придется, иначе его типографии и лавке придет конец, он согласился встретиться с Томасом, предупредив, что ничего интересного сообщить не сможет.
— Рукопись я выкрал у Филда, — рассказывал Тобб, — случайно. Пришел к нему по делу. Филда дома не было. Его жена оставила меня в комнате одного. Возле окна лежала какая-то рукопись. Я от нечего дела подошел и прочитал, что это сонеты Уильяма Шекспира. Подумал: отчего бы мне их не забрать с собой. Забрал и тихонько вышел из дома.
— Что было после? — спросил Томас.
— После я их напечатал, выждав немного, потому что Филд бросился разыскивать рукопись с неожиданной прытью. Наверное, его усердие было связано с тем, что Шекспир был его другом и Ричард чувствовал себя неловко оттого, что потерял рукопись, отданную ему на хранение.
— Почему книги забрали из магазина? Там и в самом деле было что-то про заговор?
— Толком не знаю. Я сонеты не читал. Не люблю читать стихи. Издал — и все. Когда ночью пришли обыскивать магазин и типографию, думал, заберут что угодно, но не сонеты. А забрали именно их. Пригрозили пытками, поэтому я отдал все экземпляры до одного. Кто его знает, может, там чего и было против королевы. Может, потому и Филд их не публиковал.
— Ты сказал им, откуда у тебя рукопись?
— Сказал. Да что им Филд: у него ж ничего не осталось. Книг он не печатал, рукопись была у меня.
— Так куда делась рукопись? — подошел Томас к вопросу, который его интересовал больше всего. —
— Эх, в тот день не забрали. А потом просто выкрали из моего дома.
— А у тебя как выкрали? Тоже оставил на видном месте?
— Нет. Переворошили все во второй раз и нашли. Я ее особенно и не прятал. Сначала потому, что уже отпечатал книги: чего прятать-то. Потом потому, что книги изъяли, а меня запугали и запретили их печать повторно. Мне что ж, в Тауэр хочется? Нет. Я и не стал. Да потом стали ходить слухи, что не все сонеты написал Шекспир. Зачем впутываться в историю. Так что рукопись я не прятал. Лежала среди прочих в столе.
— А кому-то она понадобилась!
— Понадобилась, но, раз ее не издают, значит, ее украли те, кто в издании не заинтересован. Все те же люди, — прошептал последнюю фразу Тобб и оглянулся: — сказать по правде, после того как рукопись исчезла, ко мне приходил как-то поздно вечером человек. Он спросил, точно ли у меня ничего не осталось. Темная история. Не лезь в нее.
— Спасибо, — Томас поблагодарил Тобба и еще больше уверился в том, что необходимо найти пропавшую рукопись и отпечатать ее, опередив всех, кого только можно, включая настойчиво рыскающего в поисках Ричарда Филда.
Томасу продолжали приносить отдельные сонеты, но их было так мало, что он понимал: единственным путем напечатать все целиком было найти рукопись. Даже если часть сонетов написал не сам Шекспир, то тем больший скандал разгорится по поводу их издания. И тем больше книг купит жадная до таких ситуаций публика.
В какой-то момент Томас опустил было руки, и прекратил поиски. Филд явно тоже не преуспел в этом деле. Не всплывали сонеты и у других издателей.
— Наверное, все же их уничтожили или хранят в таком надежном месте, что мне до него не добраться.
Тем не менее, совсем поиски Томас не прекращал. И в один прекрасный день ему сообщили: рукописи могут храниться в доме графа Саутгемптона. Человек, шпионивший для Томаса, сказал ему следующее:
— Шекспир писал сонеты в честь графа. Так, по крайней мере, он это преподносил вначале. Позже выяснилось, что Шекспир влюбился в ту же женщину, что и граф. И сонеты в действительности посвящал ей. Саутгемптон женился на той женщине. Но ему не давала покоя мысль, что сонеты, посвященные его жене, могут быть напечатаны. Он по-прежнему ревновал Шекспира. И, говорят, на то были причины. Короче говоря, когда королева начала преследовать Эссекса, а он являлся другом графа, Саутгемптон специально подстроил так, что весь тираж сонетов изъяли. Якобы это было связано с заговором. А на самом деле книги забрали люди самого Саутгемптона. Они не догадались забрать рукопись и потому потом ее выкрали.
— И почему им пришлось рукопись красть? — спросил вконец запутавшийся Томас.
— Не знаю. Но суть в том, что она хранится в доме графа.
— Это точно известно? — Томас вытер проступивший на лбу пот.
— Вроде граф ее показывал, выпив лишнего. Она лежит у него в кабинете, и ее не так уж сложно оттуда выкрасть.
— Ты берешься за это дело?
— Стоить будет дорого. Все-таки дом графа.
— Сколько?
Запрашиваемая сумма была высока, но для Томаса получить сонеты стало делом чести, если, конечно, возможно применить в отношении к нему это слово. И он согласился.