Шелк и сталь

Мартин Кэт

Кэтрин недоуменно посмотрела на него, затем коснулась пальцами своих влажных припухших губ и медленно проговорила:

— Я думала… ты хотел… поцеловать меня.

— Конечно, черт побери! Но не только. — Люсьен укрыл Кэтрин одеялом и натянул его до самого ее подбородка. — А теперь поскорее засыпай, пока я окончательно не потерял голову и не сделал то, о чем мы оба пожалеем завтра утром.

Он повернулся и решительным шагом прошел к двери, но, открыв ее, не удержался и оглянулся. Кэтрин лежала с закрытыми глазами, и Люсьен решил,

что она уже спит.

— Спокойной ночи… Люсьен, — прошептала она сквозь сон, и на губах ее появилась легкая улыбка.

Люсьен резко выдохнул, пригладил рукой свои волосы и закрыл за собой дверь. Он постоял еще немного, пытаясь привести в порядок свою одежду и собраться с мыслями. Ему не нравилось, что Кэтрин Грейсон так легко вводит его в состояние чрезмерного возбуждения, что она пробудила в нем чувства, которые он старался сдерживать в себе или хотя бы умел их контролировать. И это больше всего беспокоило Люсьена. Еще не хватало, чтобы им кто-то манипулировал, пользуясь его слабостью или несдержанностью!

Проклятие! И зачем он только ввязался в дела этой женщины? Как случилось, что он увлекся ею до такой степени? У него полно своих забот, связанных с предстоящей свадьбой, управлением поместьями и землями, а также с тетушкой, полностью зависящей от него. Кэтрин не имела права вмешиваться в его жизнь.

И все же он знал, что будет продолжать помогать ей. Она одинока, и ей не к кому обратиться. Люсьен снова подумал о Кэтрин, лежащей сейчас наверху в его постели, и постарался избавиться от воспоминаний о ее прелестном теле, глазах, смотрящих на его губы, и о том, как она просила поцеловать ее.

Он не мог отрицать, что желал ее, однако надеялся, что утром, проспавшись, Кэтрин будет вести себя так, чтобы не вводить его в искушение. Однако, если же она продолжит соблазнять его, он едва ли устоит.

Глава 8

Внезапно проснувшись, Кэтрин долго не могла понять, где она находится. Оглядевшись, она обнаружила, что лежит в комнате с деревянным потолком и дощатым полом, на окнах — собранные в сборки муслиновые шторы, у стены — небольшой дубовый комод, а на нем — голубая фарфоровая чаша и кувшин с водой. Кэтрин провела рукой по ярко-синему одеялу, которым была укрыта, затем посмотрела на свой халат: он был чистым, без единого пятнышка, и на вороте отсутствовала широкая красная полоса, похожая на кровавое пятно.

Кажется, это место явно не Сент-Барт. Кэтрин облегченно вздохнула, но тут же скривилась: ужасно болела голова, мысли путались, а перед глазами все плыло. Во рту было сухо, и к горлу подступала тошнота.

Кэтрин с трудом силилась вспомнить, что с ней было накануне: кажется, она ехала куда-то в карете, а еще раньше мужчина нес ее на руках. И тут Кэтрин вспомнила, кто был этот мужчина. Люсьен!

Так, значит, Люсьен пришел за ней, а потом, привез сюда. Значит, он должен быть где-то поблизости.

Превозмогая

головную боль, Кэтрин поднялась и села, свесив ноги с постели. Она тотчас почувствовала головокружение, при этом руки ее мелко дрожали и ноги были ватными. Огромным усилием воли Кэтрин заставила себя подняться и пройти за ширму в углу.

Она налила в таз воды и как могла умылась. Ее волосы были чистыми и заплетенными в косу. Интересно, кто же помогал ей мыться?

Она открыла дверь и, выйдя из спальни, оглядела уютную комнату внизу. У камина стоял Люсьен, склонив голову над металлическим чайником и помешивая что-то в котелке.

Неожиданно он поднял голову и, увидев Кэтрин, бросился к лестнице и, взбежав наверх, поддержал ее за талию.

— Тебе нельзя вставать с постели. Ты еще слишком слаба, — произнес он, и Кэтрин заметила тревогу на его лице.

— Ты все-таки пришел за мной и забрал меня из того ада. Люсьен пристально посмотрел ей в глаза:

— Ты помнишь, что было вчера?

— Не очень. Только отдельные моменты.

— Я должен был прийти за тобой. Я виноват, что не мог сделать это раньше. — Он взял Кэтрин за руку и коснулся ее ладони легким поцелуем. — «Меня терзает чувство долга постоянно», — процитировал он с пафосом.

Кэтрин сдвинула брови, пытаясь вспомнить автора, но мысли ее путались.

— Я знала, откуда это, но сейчас в голове у меня туман.

Люсьен слегка сжал ее руку:

— Это Шекспир. Со временем ты придешь в норму.

— Со временем? А что было со мной, Люсьен? Что они сделали? — У нее снова закружилась голова, и она закусила губу. Люсьен быстро протянул руку, чтобы поддержать ее. — Я вспомнила — они давали мне какое-то лекарство. Сначала я не хотела принимать его, а потом мне стало все равно. Как ни странно, оно даже начало нравиться мне.

Люсьен поднял ее на руки и отнес назад в спальню.

— Это был наркотик, но со временем действие его прекратится.

— Какой наркотик?

— Опиум. Знаешь такой?

Кэтрин нахмурилась:

— Иногда его используют для облегчения боли. Я подозревала что-то в этом роде, и мне следовало бы догадаться. Тогда я сопротивлялась бы более решительно.

— Ты не способна была ясно мыслить тогда и не смогла бы остановить их, если даже попыталась бы.

Люсьен уложил ее на кровать и помог укрыться.

— Где мы сейчас находимся?

— В моем охотничьем домике. Его невозможно найти, если не знаешь, где искать. Ты будешь в безопасности здесь, а мы тем временем постараемся освободить тебя от Дунстана.

Боль в ее голове усилилась, и в животе опять закрутило.

— Я знаю, как действует опиум в малых дозах, но не представляю, что будет, если принимать его так много, как я.

Люсьен сел на стул рядом с кроватью.

— Джейсон говорит, что твой организм будет требовать очередную дозу наркотика. — Он посмотрел на ее дрожащие руки. — И похоже, это уже началось.