Шелкопряд
Шрифт:
Опустив глаза на лежащие перед ним бумаги, Салех вздохнул.
— Ну хорошо, — сказал он, взяв ручку. — Вы возьмете «Тригви Ли» и отправитесь на Астру. Когда доберетесь, пошлете сюда «Хаммарскьолд». Вы будете действовать в точном соответствии с инструкциями, изложенными в данном документе, будете наблюдать и собирать информацию. И только. Без моего письменного разрешения никаких действий.
— Понимаю, — кивнул Мзия.
Тяжело вздохнув, Генеральный секретарь поставил на последней странице свою подпись и сдвинул пачку бумаг на край стола.
— Мой секретарь даст вам копию, — проворчал он. —
Натужно улыбнувшись, Мзия поднялся на ноги.
— Не беспокойтесь. Я уверен, что не будет никаких ЧП.
Он развернулся и вышел из кабинета.
«Вот он, мой новый мир, — уныло думал Салех, глядя на захлопнувшуюся за ним дверь. — Вот они, мои донкихотские мечты о счастье для всех униженных и оскорбленных. Я сам создал этот мир, а теперь вынужден сидеть сложа руки и ждать, умрет он или выживет». В детстве его тревожило и пугало вечное выражение печали на лице любимой бабушки. Только сейчас он понял эту тоску.
Его бабушка была второй женой крестьянина в маленькой деревушке Южного Йемена, в деревушке, в которой детская смертность составляла пятнадцать процентов.
ГЛАВА 26
Оказывается, уже наступила осень. «Конечно же, не такая, как в Пенсильвании, — думал Хафнер, взбираясь на один из холмов, окружавших Мертвое море, — и даже не такая, как в Южной Калифорнии. Здесь нет ни кленов, ни дубов, которые роняют разноцветные листья так обильно, словно сам Господь Бог, не разделяющий людей на богатых и бедных, щедро осыпает землю золотом». На Астре единственным признаком наступления осени было снижение температуры воздуха и постепенное сокращение светлого времени суток. Повернувшись, Хафнер оглядел конус горы Олимп. «Странно, — подумал он, — теперь я не могу заставить себя увидеть в ней естественное природное образование. Интересно, почему это не приходило мне в голову раньше?»
Донесшийся снизу голос Кармен прервал его ленивые размышления.
— Что смотришь? Собираешься водрузить на вершине Олимпа флаг?
Он обернулся и улыбнулся.
— Если у нас появится флаг Астры, на который будет приятно смотреть, я буду рад водрузить его! — крикнул он в ответ. — А пока эскизы, которые мне показывали, годятся разве что для похоронных церемоний.
— Ну ты и сноб, — рассмеялась она. — Спускайся. Завтрак готов.
Он спустился по пологому склону и присел рядом с ней на расстеленное одеяло.
— Во всяком случае, проблем с муравьями у нас не будет, — заявила Кармен, протягивая ему бутерброд. — Приятного аппетита. Это первые консервы из водорослей, выращенных в космической оранжерее.
Хафнер осторожно попробовал необычную еду. Ну что ж, хотя вкус не соответствует калифорнийским стандартам, вовсе не плохо. Плотность такая же — совсем не трудно поверить, что ешь настоящую ветчину.
— Недурственно, — одобрительно кивнул он. Он говорил с набитым ртом, и вместо слов получалась каша. — Особенно если учесть, что производственный цикл занял всего одну неделю.
— Если точнее — две, ты слишком долго торчал под землей и совсем потерял счет времени.
— Угу. — Хафнер откусил еще один кусок. — Если уж ты заговорила о подземелье, скажи, как тебе понравилась пещера прядильщиков.
Она покачала головой:
— Просто нет слов. Правда, я не видела ничего более фантастического. Неужели это искусственное солнце на самом деле движется по небу?
— А как же! — кивнул он. — Гуляет, как по часам — двадцать часов дня, десять — ночи. Видимо, имитирует сутки на родной планете прядильщиков. И это солнце вовсе не голограмма — интенсивность света очень велика. Его излучение напоминает спектр звезды Джи-3. Никто до сих пор не знает, что оно собой представляет и каким образом они заставили его двигаться. Не говоря уже о звездах и облаках.
Она снова покачала головой.
— Теперь я понимаю, почему и ты, и Крис, и полковник так пеклись о том, чтобы эта пещера не попала в плохие руки — к людям или инопланетянам, без разницы. А раньше я думала… Впрочем, ладно, не стоит.
— А раньше ты думала, что мы заболели манией величия?
— Ну, что-то вроде этого. Но теперь я вас понимаю.
— Ну и отлично. Может, я могу чем-то помочь тебе в торговых переговорах? Кстати, как они проходят? Хорошо?
— О, жизнь бьет ключом, бизнес в самом разгаре. Я подписала сразу шесть контрактов, теперь дело лишь за доставкой металлосырья. Я подсчитала, что за пару лет по показателям валового национального продукта мы обгоним США.
— На душу населения. Здорово. Старые нефтяные магнаты перевернутся в своих гробах.
Некоторое время Кармен молчала.
— Наверное, надо уже подумать о вопросах распределения.
Он с недоумением посмотрел на нее, стараясь понять интонацию, с которой были произнесены эти слова.
— Видимо, ты уже разговаривала с Пересом, да? — спросил он. — И уже слышала о проекте «Майский цветок»?
— О чем, о чем?
— Вот как! Он еще ничего не сказал тебе? Он хочет, чтобы мы купили «Аврору» или «Следопыт» и использовали корабль для перевозки на Астру иммигрантов с Земли.
Она вздохнула:
— Похоже на него: благородство, великодушие и полная непрактичность. Для нас гораздо дешевле было бы арендовать один из транспортных военных кораблей мзархов, чем покупать свое собственное судно.
Лицо Хафнера вытянулось.
— Наверное, кто-нибудь из твоих экспертов уже придумал, что мы будем делать с этим потоком отре… потоком людей, — поспешно поправился он.
— Мы изучаем эту проблему, — сказала Кармен, бросив на него странный взгляд. — Мы вовсе не собираемся принимать опрометчивые решения. А каким словом, собственно, ты хотел назвать этих людей?
Хафнер мысленно обругал себя за свой длинный язык.
— Потоком бедняков, — неохотно проговорил он. — Перес хочет перевезти сюда самые бедные народы из стран «третьего мира».
— Ну и что? — спросила Кармен с деланной невозмутимостью.
— Как что? Посуди сама — если это произойдет, мы, коренные жители Астры, окажемся в меньшинстве. Те из нас, кто приехал сюда по собственной воле, на пустое место, попросту растворятся в океане авантюристов, жаждущих получить бесплатный билет на межзвездный гравитационный поезд.