Шелковая вендетта
Шрифт:
Я вдруг заметила, что смеюсь.
– Он наш враг уже многие годы, – продолжал граф, – и мой отец передал свою ненависть мне. Vive la vendetta [25] .
– Как вы ненавидите его! Неужто в нем нет ничего, что хоть как-то искупало бы эти грехи?
– Мне приходит в голову только одно. Он ваш дед, а следовательно, косвенным образом способствовал вашему появлению на свет.
Я промолчала, и он снова заговорил:
– Это даже к лучшему, что он не хочет вас видеть. Вы познакомились с тетей Урсулой?
25
Да
– Да, с ней и с ее мужем.
– Она обладала мужеством, которого не хватило в свое время вашему отцу. Потом он порвал с этим деспотом, но должен был сделать это раньше. И жил бы тогда счастливо со своей Мари-Луизой. Только представьте, что было бы, если бы он это сделал! Мы с вами могли бы узнать друг друга намного раньше. Урсула, конечно, была смелой девушкой. Когда она сбежала с Луи Сагоном, мой отец помог им. Он пригласил Сагона отреставрировать наши картины и в качестве оплаты предложил им дом. Он сделал это назло старому Альфонсу. У этой семьи было много трагических моментов, и все они так или иначе провоцировались этим стариком. А потом случилась история с Элоизой. Это было не так давно. Я говорю о дочери Рене. У него было две дочери – Элоиза и Адель, и сын – Патрис. Патрис – такой же, как его отец, – беспрекословно подчиняется старику. Он унаследует все состояние Сент-Аланжеров... после Рене, конечно. За это им пришлось изрядно попотеть. Не дай Бог прогневить чем-нибудь тирана или ослушаться его приказания! Видимо, они считают, что ради такого наследства стоит помучиться.
– Расскажите мне об Элоизе.
– Она была такая хорошенькая... нежная милая девушка. Утопилась в реке. Речка настолько мелкая, что о несчастном случае не могло быть и речи. Она просто покончила жизнь самоубийством. Говорили, что ее обманул возлюбленный. Для Рене это был страшный удар. Он молился на нее, любил ее больше Адели. В той нежности не было и в помине. Девушки были очень близки между собой, и Адель всячески оберегала сестру. Mon Dieu, в этом доме это всем необходимо. Адель очень интересовалась шелковым производством и на какое-то время уехала в Италию. Говорят, эта девушка играет большую роль в семейном бизнесе. Так вот, она уехала изучать итальянский опыт этого производства. В ее-то отсутствие и случилась беда с Элоизой.
– А возлюбленный Элоизы?
– О, что до него, то тут все окутано тайной. Элоиза не назвала его имени. Если бы Адель знала, кто это, она убила бы его. У этой женщины горячая кровь, а после смерти сестры она была на грани помешательства от горя.
– Так значит, виновник остался неизвестным? Разве это возможно здесь – где все знают друг друга?
Он молчал, и меня вдруг осенила мысль: этим мужчиной был он!
Я смутилась. Он опасен, но как же он умеет обольщать. Мне была известна его репутация, и тем не менее я не могла противиться его обаянию. Пора уходить отсюда, думала я. Это – предупреждение. Я увидела, что он пристально смотрит на меня, как бы пытаясь угадать, что у меня на уме.
– Уже поздно, – сказала я.
– Время пролетело незаметно. Как обманчиво время. Когда хочешь его остановить, оно летит, а когда хочешь, чтобы оно побыстрее прошло, – еле тянется. Вы подарили мне замечательный вечер. Спасибо.
– Все было очень интересно, но теперь я должна найти Кэти. Ей уже давно пора спать.
Я поднялась со своего места, он тоже встал рядом со мной. Потом взял меня за руки
– Это был очень приятный вечер, – суховато сказала я. – Большое спасибо.
– Это я должен благодарить вас.
Я подумала, что сейчас он меня поцелует, и испугалась – особенно когда поняла, что боюсь этого не столько из-за него, сколько из-за того, что мне самой этого хочется.
Я с раздражением попыталась стряхнуть с себя то воздействие, которое он оказывал на меня. Я знала, что он – опытный соблазнитель. И почему меня так тянет к нему? Почему я надеюсь, что он поцелует меня и открыто заявит о своей страсти? Возможно, я слишком долго была одна. Возможно, мне хотелось нормальной замужней жизни. Когда-то я вкусила ее... но лишь ненадолго. Когда-то я думала о Дрэйке... но не совсем так, как сейчас.
Неожиданно он наклонился ко мне и легонько поцеловал в лоб. Я притворилась, что приняла этот целомудренный поцелуй за французский обычай.
– Ну а теперь мне пора найти свою дочь, – я постаралась придать своему голосу бодрость.
Он взял меня за руку и повел к месту пиршества.
Кэти была там вместе с Раулем и месье Гренье.
– Мама, правда здесь замечательно? – закричала она, увидев нас. – Это самый лучший vendange, который я видела.
По всему было видно, что она подружилась с Раулем и что ему приятна ее компания. Бедный мальчик, подумала я, наверняка ему не очень-то сладко живется с таким отцом. Наверное, все время приходится помнить, какие обязанности будут возложены на него в один прекрасный день. Ему придется научиться всем мужским забавам; в этом у него будет хороший учитель. Должно быть, жизнерадостность Кэти стала для него откровением.
Кэти была явно перевозбуждена. Действительно, самое время уходить, подумала я.
Граф послал за экипажем. Они с Раулем собрались проводить нас до дома. Я села рядом с Кэти и обняла ее за плечи. Она положила голову ко мне на колени и вскоре задремала под мерное покачивание экипажа.
Я чувствовала, что граф не сводит с меня глаз. Рауль вел себя довольно скованно рядом с отцом.
Мы встали.
– Ну вот мы и дома, – сказала я.
Кэти открыла глаза и тут же вскочила, вспомнив, где она находится.
– Рауль, – сказала она, – можно я приду к тебе посмотреть твоего сокола? Ты обещал показать мне его. Можно я приду в замок? Я не очень хорошо его рассмотрела.
Вместо сына ответил сам граф:
– Пожалуйста, приходите в любое время, когда пожелаете, мадемуазель Кэти. У нас вам всегда будут рады.
Кэти восторженно улыбнулась.
– Это была самая счастливая ночь в моей жизни, – заявила она.
Граф победоносно улыбался.
Отец испытал заметное облегчение, когда увидел, что мы приехали. Он сидел в холле, ожидая нашего прихода.
– Дедушка, – закричала Кэти, не успев войти в дом, – там было так здорово! Видел бы ты, как они танцевали на винограде. Красный сок брызгал им на ноги и поднимался все выше и выше...
– Я вознагражден этим отзывом, – сказал граф.
Мы распрощались, и я прислушалась, как экипаж, погромыхивая, укатил в ночь.
– Вы, наверное, устали, – сказал отец.
– Очень.
– Я – нет, – заявила Кэти.
– Конечно, ты устала, – сказал ей отец, – тебе уже давно следовало быть в постели.