Шельмец
Шрифт:
Соседка слева пребывала в царстве Морфея, и будить ее я не хотел. Ладно, я пришел сюда не друзей заводить. Раскрыв рюкзак я без какого-либо сожаления вытянул оттуда косметичку и начал выкладывать ее содержимое на прилавок. Вещи что имели слишком явные признаки использования сразу же выкидывал в мусорку, остальное сортировал и прикидывал в уме цены. По-хорошему нужно было пройтись сначала по барахолке и взглянуть нет ли здесь похожего товара. Если бы что-то нашлось, можно было прицениться. Но решил обойтись без этого. Стоило взять в руки тот или иной предмет как в памяти всплывала цена.
Жара на улице начала спадать, постепенно время близилось к вечеру, и людей что бродили между прилавками становилось больше. К сожалению большая часть из них проходила возле моего прилавка бросив только один взгляд на нехитрый ассортимент. За все время удалось продать только запечатанную еще помаду. Общительная барышня даже не стала скрывать что покупает ее для своего "будущего" парня. Во всем этом порадовало меня только то что девушка отдала мне затребованную сумму и даже не стала торговаться. Следовательно, люди сюда приходили не бедные. Да оно было видно с самого начала. Райончик в котором расположен рынок Челси довольно богат.
Заработав двадцать баксов, я рискнул оставить вещи прямо там на прилавке и отойти чтобы купить что-то для перекуса. Жрать хотелось зверски, так что два хот-дога я сожрал в мгновение ока! Ха, у меня даже остался еще один про запас, хотя чувствую недолго ему осталось! Сейчас голодный животик справиться с его товарищами, и я примусь за него!
Возле прилавка меня уже дожидалась какая-то женщина лет сорока. Слегка задранный вверх кончик носа придавал ее внешности какой-то изюминки, и длинные, темно-русые волосы, спускались едва ли не до талии. Если бы мне нужно было охарактеризовать ее одним словом я бы без раздумий назвал ее бесовкой!
— О, так это твой товар? — с улыбкой спросила она.
В ее глазах плясали чертики, и она явно окидывала меня далеко не материнским взглядом. Не могу назвать себя любителем женщин постарше, но покувыркаться с ней в постели был бы только за!
Чертов Арчи, ты мне за все ответишь! Даже если ты уйдешь в отставку я тебя все равно найду и заставлю искупить такую подлянку!
— В-вас что-то заинтересовало? — спросил я, позорно дав петуха.
— Еще как, — облизав губы, ответила она, неотрывно всматриваясь в мое лицо. — Еще как…
Глупое тело не желало слушаться и действовало на свое усмотрение. Уверен, что покраснел от мизинцев и до самых кончиков ушей. Насколько бы опытными не были такие путешественники по мирам как я, но даже мы испытываем некоторые трудности. Например, начальная адаптация к новому вместилищу, притупленные эмоции после прохождения миссии в прошлом мире, “выцветание” воспоминаний и прочая-прочая-прочая.
Конкретно сейчас меня одолевали первое и третье. Думаю, что такое начальная адаптация рассказывать не стоит и так все очевидно. Новое тело не всегда реагирует так как ты привык к старому, и у него почти наверняка нет тех крутых возможностей, которых ты достиг в прошлом мире потом и кровью. Вот на “выцветании” можно остановиться чуть подробнее.
Если прикидывать сколько всего лет я прожил в совокупности жизней, то цифра
Так вот, к чему я? Пожил я немало, и по логике вещей, сейчас я должен был быть зрелым и опытным стариком в теле молодого паренька. Упустим тот момент что на старости люди обычно наоборот страдают слабоумием. Примем за данность что чем дольше живешь, тем больше жизненного опыта получаешь и в скором времени становишься настолько просветленным что можешь учить Будду жизни.
К сожалению, так это не работает. Вернее, достигнуть такого могут немногие, и попаданцы не исключение. Крайне редко мы познаем дзен, вместо этого у нас существует определенный защитный механизм что и делает нас такими уникальными. Фишка в том, что сколько лет и жизней мы бы не прожили, каждая из них будет восприниматься как нечто новое. Старый опыт имеет сильную тенденцию к не то чтобы забыванию, но чему-то близкому. Таким образом наш мозг спасается от перегрузок, он архивирует старые данные. Не стирает их полностью, но сейчас мне довольно сложно вспомнить что я чувствовал, когда провалил свое первое задание. Помню почему это произошло, но не сильно переживаю по этому поводу, так словно это было и не со мной вовсе.
— Так что вы х-хотели? — запинаясь как мальчишка спросил я. Поскорее бы уже произошла адаптация к телу!
— Вот этот парфюм, — произнесла женщина немного подавшись назад. Видимо она поняла, что слишком сильно начала давить, и решила откатиться немного назад. — Думаю, он должен понравиться Пэтре. Сколько ты за него просишь?
Когда дело коснулось торговли я смог чуть лучше обуздать свое тело. Флакончик довольно дорогих, брендовых духов был едва тронут и потому я рассчитывал выручить за них приличную сумму.
— Мне подарила их мама, я ими почти не пользовался, берег как память, так что думаю двадцать баксов будет в самый раз.
— Берег как память? — удивилась она. — Твоя мама, она…
— Умерла, — потупив взгляд, соврал я. Немного лжи не разрушит мир, но поможет мне поправить бюджет. — Ничего, не обращайте внимание, я уже смирился с этим.
— Тогда, ты уверен, что хочешь продать их? — женщина забыла, что только недавно хотела меня соблазнить. Материнский инстинкт у нее слава кашалотам работал отменно, потому она тут же прониклась ко мне куда более чувственной симпатией, нежели похоть.
— Мне очень нужны деньги, — пожимаю плечами. — К тому же мама всегда говорила, что не следует держаться за старое.
Русоволосая молча поставила на прилавок три купюры по десять баксов. Я мотнул головой и забрал только две из них. Если бы я оказался в совсем уж дерьмовой ситуации, то смог бы достать немного денег куда как более простым, но менее законным способом. Начинать новый день своего бесконечного путешествия с мошенничества, я не хотел. Одно дело немного соврать чтобы гарантированно продать ту или иную вещь, но совсем другое брать больше положенного.