Шёпот Ангелов
Шрифт:
Резервный фронт смог оборону развернуть.
Танкистам нашим позиции уже передавали,
Где не смогли враги десантников согнуть.
Но этот подвиг не предали огласке.
В статье упомянули лишь, что Ставки роль главней.
Будённый думал, что Старчак рассказывал всем сказки
И что не может капитан быть маршала мудрей.
На орден Ленина тот подвиг оценили.
Звезду Героя у чиновников герой не заслужил.
Хочу напомнить, чтоб потомки не забыли,
Как
«Александр»
Колышутся стяги от ветра степного.
В рядах боевых громко кони храпят.
Запомнит история царя молодого,
Чью древнюю летопись строки хранят.
Где пишут о верном коне Буцефале,
С кем в воду ступил он реки Рубикон.
Не ведали люди о священном Граале,
Кто в Персии ставил эллинский закон.
Как при Гавгамелах повержен был Дарий.
Лишь стойкость фаланги и отвага гейтар
Продолжить позволили дальнейший сценарий.
И пил Александр в Вавилоне нектар.
Но и этого мало Искандеру казалось.
До края земли он задумал дойти.
Лишь в Индии армия духом сломалась.
И царь приказал всем обратно идти.
Соратников верных ряды поредели.
Пустыня с кочующих взымала оброк.
И песни над небом вороны пели,
Царю приближая назначенный срок.
Заполнили персы в Вавилоне проулки.
Играют фанфары, Александру трубят.
Пришёл возмужавшим с многолетней прогулки,
И царь облачился в персидский наряд.
А позже всем скажут, заболел лихорадкой.
Хотя окружение могло отравить.
Останется правда для потомков загадкой.
Но нам Александра в веках не забыть!
«Сотрясатель Вселенной»
Его запомнят Сотрясателем Вселенной!
Был Темуджином, стал великий Чингисхан.
И чьё величие останется нетленным
Для всех потомков поверженных им стран.
Кто пастухов собрал однажды воедино.
Чья жизнь сводилась к междоусобной суете.
Кто для монголов ввёл тогда закон единый.
Кого подняли на символической кошме.
Где дисциплина в войсках была железной.
Когда казнили тех, кто в битве отступил.
Такая практика тогда была полезной.
И Сотрясатель был с трусами не мил.
Его пайсцза в руках все двери открывала.
Кто волю хана в это время исполнял.
И от Европы до Китая тогда гонцов хватало.
Таких гонцов наместник сам уже встречал.
Пути торговые его империю прошили.
Кто заплатил, тот мог спокойно проезжать.
А времена-то неспокойные ведь были.
Ещё мамлюков он
И твоя мудрость до сих пор известна миру.
Что можно в книгах повсеместно почерпнуть.
Сравнить империю твою, свою квартиру,
И в том масштабе лишь пылинкой утонуть.
Твои тумены дикий ужас наводили,
Кто с ними в поле встретился в бою.
Когда в походы бесконечные ходили.
И ели, спали на ходу, при всех, в строю.
Тебя единственным все чтят
как Сотрясателем Вселенной.
Твоя империя была крупнее всех.
И конница твоя была отменной.
Кто находил на поле битвы свой успех.
Пусть никогда потомки прах твой не тревожат.
Ведь от людей его ты спрятал неспроста.
Они лишь горе на планете приумножат.
И пусть не сбудется кладоискателей мечта.
Мы на века запомним имя Чингисхана!
Кто своим именем эпоху сотрясал.
Потом под меч легла и вся его охрана,
Кто про могилу Чингисхана что-то знал.
«День шахтёра в Актасе»
Сегодня движ уже с утра по Молодёжке.
Сегодня чествуют шахтёров многих стран.
Сегодня китель с орденами на застёжке.
Руда и уголь, золото, уран.
В ДК сегодня точно будет дискотека,
Где встретишь всех, кого не видел целый год.
Потом наутро магазин – для всех аптека.
Проходка едет, лава двигает вперёд!
За вас, шахтёры, пусть рекой сегодня водка.
За вас, трудяги, кем гордится весь народ.
Под шубой на столе для вас селёдка.
Нальём по первой, махнем и попрёт.
Кому-то орден в этот день, кому медали.
Кто как работал, то и заслужил.
Сегодня вспомним всех, кого мы награждали,
Кто под землёй породу с нами рыл.
В Актасе с самого утра уже движуха.
Ведь День шахтёра будет праздновать народ.
Один с утра уже идёт «под мухой».
Сегодня можно, он шахтёр, он здесь живёт!
«Мой папа – шахтёр!»
Мой папа – шахтёр, и звучит это гордо!
У папы тяжёлый, ответственный труд.
По жизни идёт он уверенно, твёрдо.
Его не напрасно героем зовут.
Пусть строгий, но добрый, работа такая.
На шахте один, а в семье он другой.
Для папы задача посильна любая.
И гнётся железо под твёрдой рукой.
На ватмане белом я папу рисую.
Фломастером чёрным лицо почерню.
И ствол клетьевой за спиной дорисую.
И тучи над солнцем в синий цвет разгоню.
Автобус рабочий, что папу отвозит,