Шепот, что уничтожил мир
Шрифт:
— Почему ты мне не помогаешь?! Что, если красивые парни снова меня соблазнят?
— Тогда ты глупее, чем я думал, — ответил Ирин, занятый вытачиванием палки.
— Эй! Ты должен пойти и помочь мне, если такой умный!
— Я не должен. Я потратил свой последний нож на тебя.
— А… а что это такое? — она яростно показала пальцем на его заточку.
— Зубочистка.
— Неважно. — Девушка выдохнула, садясь напротив воина, копируя его позу лотоса. Пока Иринов плащ с рукавами валялся на земле, Яна изучала его шрамы. Их было
— Мм?
— Все, вроде как, боятся этих фантомов-симптомов, но они не причинили мне вреда… Почему они не напали?
— Потому что было слишком ярко. Они могут убить лишь в темноте.
— И поэтому… О, — пришло осознание. — Ага, какая скука. Я думала, что нашла свою особую силу!
— Ты нашла. Притягивать неприятности своими проблемными глазами.
— Эй, я их не выбирала, ладно?
— Ты хочешь или не хочешь быть особенной? Определись уже, — небрежно сказал Ирин.
— Я хочу, но не так! Ты говоришь, я лишь приношу неприятности, ладно. Но, знаешь что, ты можешь просто меня оставить и жить свою жизнь, а я останусь с этими глазами навечно-бесконечно, об этом ты не подумал?
— Ты хочешь, чтобы я пожалел тебя? — Он поднял свои зеленые глаза.
— Мне не нужна твоя жалость!
— Тогда хватит лепить проблемы из воздуха.
— Это не из воздуха!
— Индиго это самый хрупкий цвет. Он всегда стоит в шаге от синего.
— Да что ты говоришь, эксперт? Тогда почему он сохранился? Ты лжец, в курсе?
— Что?
— Ты лжешь! Ты… ты сказал, что я потеряю свой цвет от твоего укуса, так где изменение?
— Я задаю себе тот же вопрос, — вдумчиво сказал Ирин. — У тебя, должно быть, аномальные запасы эссенции.
— Ага, и в чем смысл? Я даже не могу ее использовать, у меня нет меток арканы! — ее глаза Расковались. Они окрасили реальность цветами сказки, и это лживое чудо было так же пусто для нее как и все разы до. Так же пусто, как и Янины безрунные радужки. — Совет держит меня на цепи, ты вообще…
— Я был неправ.
— …представляешь, что— чего?!
По крайней мере одна челюсть упала в этот вечер. Так и есть, Яна не могла поверить своим ушам. Она пялилась на мужчину. Он выглядел безразличными, как и обычно. Ей не показалось?
— Я сказал, что, быть может, они были правы держать тебя на золотой цепи, — пояснил Ирин. — Но никто и никогда не должен быть закован в цепи.
— Мои шальные пальцы… Ты за что-то извинился!
— Нет. Я просто признал свою ошибку.
— Ага, как скажешь…
Костер умиротворяюще трещал между его словами. Зачерпнув немного похлебки деревянной ложкой, Ирин спросил, — Ты вообще знаешь, как я пережил ту битву?
— Как? Из-за более сильной арканы?
— У меня бы не было ни шанса, если бы дело было в этом. Зереи одарены самым сильным контролем над эссенцией.
— На что ты намекаешь?
— Полагаясь на
— Так ты же просто раз в двадцать больше их!
— Моя масса бы обрекла меня без должной тренировки.
— У тебя странные шрамы… Они часть этой тренировки?
— Они часть моей истории.
— Так они…
— Не доставай меня.
— Да, да, как скажешь. Так как мне стать сильной и угрюмой как ты, Ирин?
— Смотри и учись, пока мы не достигли Четырех Башен.
— Выпендрежник.
Она слегка усмехнулась, обнимая колени. Становилось действительно темно, но Яна не чувствовала ни опасности, ни волнения. Просто приятное время без слов. Просто огонь, фонарь, похлебка и Ирин. Он был на ленивом чеку, пока он ел похлебку. Она и не заметила, как много ела сама, откуда взялся этот аппетит? Почему ей было так тепло под сводом пещеры. Почему теплее, когда ее глаза скользили по его ключице?
— Будь начеку этой ночью, — внезапно сказал Ирин.
— А?
— Это место сильно заражено. Мы должны пережить эту ночь, но с ранами.
— Погоди… что? И ты говоришь мне только сейчас?!
— Это было очевидно.
— Не для меня! Ты забыл, что я домашняя девчонка?
Он не удосужился ответить. Его соколиные глаза сияли, его рука переливала его эссенцию в фонарь. Девушка быстро одевалась.
— Слушай, неужели нет других путей?
— Мы не достигнем Четырех Башен этой ночью.
— С чего это?
— Не глупи.
Их пещера была единственным убежищем среди превосходящего мрака. Несмотря на свою неопытность, она уже знала, кто выползает из призрачных нор в это время луны.
— Оно разве не вверх по водопаду?
— Карабкаться туда это самоубийство. Мы сделаем это следующим утром.
— Если выживем! Ты же с бедомагнитом, помнишь?
— Верно, — Ирин признал после колебания. — Ты лишь делаешь все хуже.
— Так почему бы тебе не дать мне попробовать сделать лучше? — отважно сказала Яна, смотря на Ирина светящимся взглядом.
— Не пори чепухи. Ты ничего не умеешь. Ты даже не можешь использовать собственную эссенцию.
— Да, но ты можешь…
Ирин поднял бровь. Девушка уже развязывала свой левый наруч.
— И что мне с этим делать?
— Ты мне скажи, создание на задании. Все тебе.
— Мы оба умрем, если тут недостаточно.
— Кусай уже!
Ирин фыркнул на отчаянные слова. Без всяких ритуалов, она просто содрогнулась от его клыков в ее коже. Это был не первый раз, но он был все таким же волнующим. Ощущаемая ей боль была ничем в сравнении со странным чувством. Ее запасы эссенции испарялись, но в этом чувствовалось умиротворение. Индиго пар парил, кровавый ручеек бежал, окрапляя бороду из дредов. Чем больше он пил, тем шире росла его аура. Смотреть на ее рост очаровывало.