Шепот, что уничтожил мир

Осенчугов Александр

— Я пытаюсь!

Водорослевые деревья развевались на ветру, будто бы под водой. Утренняя дымка, ласкающая костер, старый ментор, обучающий молодую ученицу — ага, какая пародия. Что ж, мистер Ардис пытался, но Яна была, наверное, тупейшим учеником, что у него когда-то были, и ничего она не могла поделать! Сидя с Раскованными глазами, она яростно держала стеклянную сферу в руках.

Ее веснушчатые щеки были красными от напряжения, она кряхтела и пыхтела, но не могла достичь результата.

— Ты показала знаменательный прогресс

прошлой луной, Яна, не сдавайся! Помни, что я сказал тебе — расслабь свое тело. Не дави на эссенцию, позволь ей течь свободно.

— Как жаль, что этот дурацкий шар не может просто укусить меня. Ну почему так сложно!

— Тебе не стоит передавать эссенцию сквозь кровь, Яна, — с опасением сказал Ардис. — Это заразно и может испортить твою собственную эссенцию, не говоря уже о том, как это неэффективно! Поток эссенции это фундамент контроля над арканой. Мы можем сравнить это с ходьбой. Лишь ты научишься ходить, ты можешь идти куда угодно.

Будто бы подчеркнуть, Ардис Расковал собственные отмеченные кляксами глаза. Небольшой поток эссенции прокатился от его плеча к ладони. Касание пальца об стекло, и лазурный дым вошел в сферу, танцуя внутри ее объема. Девушка смотрела на это с растущей завистливой гримасой. Ее клинковые уши распластались в стороны.

— Быть может, в этом моя сила, быть бесполезной и просто усиливать остальных, — она сказала. — Как компаньон, у которой нет собственной глории-истории, и она просто живет, чтобы дать другим прославиться.

— Это благородное призвание. — Мистер Ардис улыбнулся. — Сразу и не скажешь, какая из ролей более важная.

— Но я не хочу эту роль! Почему Ирин всегда всех спасает?

— Высоты Ирина не так-то просто достичь, девочка моя.

— Ага, то-то он хвастается, что это все тяжелый труд, но это легко говорить, когда тебе свезло-повезло родиться с сильной арканой…

— Он не неправ, однако. Быть может, ты заметила, что внешние силуэты его соколиных рун бледнее, чем внутренние?

— Чего?

— Насколько сложное у них строение? Его аркана эволюционировала, предоставив ему более внушительную силу. Сама по себе, аркана эволюционирует только к моему возрасту. И даже мой возраст это редкость в этом сломленном мире.

— И как он это сделал?

— Спирали практики, тяжелого труда и самосовершенствования, — размыслил Ардис. — Или невероятный шок, сродни тому, что испытывает тот, кто все потерял.

— Так что кому-то нужно, вроде как, умереть, чтобы пробудить мою аркану?

— Не обязательно. — Ардис посмеялся. — Обычно, она пробуждается сама по себе в районе подросткового возраста. У тебя самый чистый цвет, и, я полагаю, врожденная аномалия стойкости, также известная, как искра Халиды, что может отложить пробуждение.

Яна рассмеялась.

— Рожденная маломалия стойчего?

— Акур, ученый, что открыл ее, был романтиком и назвал ее в честь героя кое-какой книги. Ученое сообщество

предпочло более официальный термин. Когда ученое сообщество еще существовало, я имею ввиду… — Ардис кашлянул, поправляя очки. — Врожденная аномалия стойкости, или искра Халиды, остается редким и малоизученным явлением. Видишь ли… цвет эссенции определяется Азмическим заражением внутри тебя. Индиго это полная чистота, в то время как алый это полное заражение. Когда две эссенции взаимодействуют, заряженная Азмой всегда заражает более чистую, опуская ее вниз по спектру. Если бы Ирин укусил меня, к примеру, был бы большой риск, что мои глаза стали бы зелеными.

— Я знала, что он кусает Кас, пока я не вижу!

Яна могла поклясться, что Каслины уши вздыбились, хотя ей было все равно на остальных, и она сидела одна как одинокая сова. Ее рукав был закатан, и вокруг ее бицепса был ремень, ее пальцы копались в квадратной сумке. Яна была без понятия, чем Каслин занималась, но выглядело это подозрительно.

— С врожденной аномалией стойкости, потребуется в тысячу раз больше эссенции, чтобы изменить… — продолжил Ардис. Янины слова вызвали у него смех. — Это маловероятно, у моей дочери нет этой редкой аномалии.

— Оно и понятно, почему ее глаза желтые, как Мренины зубы. — Яна усмехнулась.

— Полагаю, что Азмическое небо может бросать интересные тени, но чтобы синее выглядело как…

— Что Каслина аркана делает, мистер Ардис? — не могла угомониться девушка.

— Я боюсь, что у меня нет ответа, тебе стоит спросить саму Кас, — искренне сказал Ардис. — Ее аркана пробудилась несколько спиралей назад, но мы так и не смогли определить ее действие. Контроль над эссенцией Каслин вызывает у меня гордость, однако саму силу мы никогда не видели в действии…

— Я никогда не видела ее не в действии! Ее глаза сияют день и ночь, мистер Ардис, что они делают?

— О, сияют ли…

— Они просто освещают нам дорогу? Или они соблазняют Ирина? Или, или, быть может, они вызывают дождь? Это объясняет ужасную погоду…

— Не лезь не в свое дело, ладно?

Яна вскочила на месте и развернулась. Перекрещенные вертикальные руны сверлили ее. Эти желтые глаза были даже страшнее, чем тогда, в Башне. Мешки под ними были темны и полны ужаса.

— Мы же путешествуем вместе, Кас! Почему бы мне не спросить…

— Почему бы тебе не спросить, хочу ли я вообще путешествовать с тобой? — сорвалась Каслин. — Вы все испортили. Моя жизнь была в порядке, пока вы не пришли со своей проклятой миссией!

— Я просто бездумно следую за Ирином, давай свалим все на него! — пропищала Яна.

— Пусть Азма сожрет его за то, что он втянул меня в это. У меня не так много было, и он уничтожил те крохи, что остались!

— Ты в этом не одна, Кас! У тебя есть мы… Ладно, ты не хочешь, что б у тебя были мы, но у тебя есть твой отец!