Шепот Хаоса
Шрифт:
— Приведу аналогию, которая должна быть тебе понятна, человек. — Оторвался от своего монотонного и размеренного занятия эльф, как-то незаметно умудрившийся помять своим лбом кирпичную стену. Во всяком случае там, где он стучался об неё головой, вся краска взяла и облетела. И кирпичи были растрескавшиеся. — Ты незаконно пересек границу страны, дабы влезть в натуральную жопу мира, имея при себе даже не два золотых слитка, а два громадных сейфа, набитых золотыми слитками. А еще несколькими сейфами, такими, что эту деревню хватило бы купить вместе со всеми жителями включая меня, по пути костер разжег…Или в реку выкинул, поскольку золото же не горит…Ну, в общем ты меня понял.
— А чтобы остановить деградацию печатей на пару деньков хватило бы прижать любую из них к капле стабильности, — продолжил за него Степаныч, которому после принятия лекарства заметно так полегчало. А еще на раскрасневшееся лицо
— Уй ё…- Произнес я, едва удержавшись от того, чтобы схватиться руками за голову. Но в последний момент ограничился лишь тем, что почесал себе нос. Удержали меня конечно же не наручники, которые телекинезом расстегнуть для опытного псионика было раз плюнуть, а нежелание выглядеть ну совсем уж полным дебилом…Или заботиться о своей репутации в глазах окружающих после настолько эпического провала уже поздно будет? — Тогда, раз уж мы согласны с тем, что я не тварь Шёпота и даже не шпион, может кто-нибудь мне все-таки объяснит, а как черта тут вообще происходит?! Из-за чего в мой мир хлынул серый туман и всякие твари, а какая-то богомерзкая инфернально-космическая хрень своим бормотанием каждого второго, если не больше, во всякую противоестественную хренотень переколбасила?! Что это ещё за фигня такая — печати?! Как они, да и прочие трофеи, вообще появляются после убийства монстров?! Почему вы так спокойны, когда всё это происходит?!
— Ну, тут вопрос сложный…Каждый вопрос…Как говорите вы, русские, без поллитры не разберешься, — глубокомысленно изрек эльф, который как снял с себя маску высокомерного засранца, так обратно одевать её и не пытался. Зато извлек из ближайшего шкафчика ту самую поллитру, а именно наполовину пустую литровую бутыль с мутноватым деревенским самогоном. — Ты, человек, кстати, пить будешь? И как мне к тебе все-таки обращаться?
— Я никуда не тороплюсь, — меня сложно было назвать большим любителем алкоголя, но если выбирать между пьянкой и допросом…Вдобавок, ответы на заданные вопросы действительно хотелось получить, а под влиянием алкоголя эти двое глядишь и поразговорчивее будут!- Кстати, меня можно звать Студентом…Нет, так-то Прохоров Руслан Сергеевич, но как-то за последнее время больше к прозвищу привык…И пить — буду!
— О, парень, тебя признали, раз имя спрашивают! — Хихикнул Степаныч, в свою очередь извлекая откуда-то граненые стаканы, на днище которых были выбиты советский серп и молот. — Цени! Виаликтор у нас не просто какой-то ушастый хрен с бугра, а натуральный эльфийский князь! Младший, но все-таки князь…И раз он собирается к тебе по имени обращаться, то значит признал равным себе, вот такие вот у них там высокородные заморочки с этикетом.
— Ну, начнем с того, что во всем виноват Шёпот… Или же Шепчущий Хаос, если разделять само воздействие и того, кто создает его. Хотя разделять не надо, во всяком случае так говорили моему народу те его боги, кто не сдался этой твари в надежде на её извращенную милость и не бежал от неё, а предпочел погибнуть в безнадежной битве. — Мрачно и торжественно изрек эльф, гипнотизируя содержимое бутылки. — Не совсем понятно, что оно такое, но оно жрёт миры. Оскверняет, извращает и жрёт. Множество миров, находящихся на разных ветвях древа мироздания, причем единовременно. Однако же не напрямую, а скорее как паук, накачивающей едкой дрянью пойманное насекомое, дабы потом высосать питательный бульончик. Шёпот с мирами поступает практически также. Наводняет своими слугами, превращает в безжизненные пустыни, рушит, растворяет в себе, чтобы после перейти к другой добыче, заодно перекинув на неё оставшихся без работы тварей…
— А наши души ему как кость в горле…Мозговая такая кость с самым вкусным лакомством внутри, пусть даже до него ещё надо добраться умудриться. — Дополнил Степаныч. — Потому-то Шёпот редко когда начинает уродовать и поглощать ту часть мира, где есть хоть какие-то люди…Ну или нелюди. С неживой природой или неразумными тварями эта дрянь тоже работает прекрасно, но чаще все-таки цепляется то к эльфам, то к людям, да хоть к гоблинам…
— Однако не принимай наши слова за чистую истину. Наверняка тебе никто ничего не скажет, поскольку вряд ли смертные вообще способны постичь то, как мыслит эта дрянь или тем
— Вроде убитого мной эмиссара? — Уточнил я, беря в руки стакан, но пока воздерживаясь от того, чтобы пригубить предложенный напиток. — А чемпион — это что-то из той же оперы?
— Чисто формально чемпион — это просто очень сильная и могучая тварь. Проблема в том, что если она сильна и могуча, то скорее всего сдохнет сильно не сразу, а значит будет постепенно умнеть и становиться более опасной. — Эльф выхлестал порцию самогонки и сразу же налил себе новую.- Слуга же — тот, кто часть изначального разума сохранил. К счастью, такое большая редкость. Нужно сочетание большого потенциала и готовности принять Шёпот, а также даруемые им изменения…Жаждущих силы или просто трусливых идиотов много. Везет, если это конечно можно назвать везением, одному из нескольких тысяч. Эмиссар же — тот слуга, который либо изначально был сильным, либо постепенно смог немалое могущество скопить. Ну и разум. Нет, все твари шёпота все равно безумны, но самые могучие из них могут свое безумие контролировать или хотя бы направлять.
— Ага, понимаю…Более или менее. — На самом деле мне многое все ещё было непонятно, да и звучало услышанное просто дико…Однако на фоне полного неведения — уже прогресс. — А откуда тогда берутся печати, капли стабильности и прочее добро?
— То, что убитые твари порождают трофеи — это не работа Шёпота. Скорее это работа тех, кто пытался уничтожить Шёпо т или хотя бы навредить ему, в результате добившись некоторого успеха и создав нечто вроде паразитического грибка, поразившего саму суть этой твари и пытающегося разрастаться за счет её же ресурсов. — Качнул пустым скатанном эльф. — Мой старый друг назвал наши души костью в горле для пожирателя миров…И это в каком-то смысле правда. То, что Шёпот поглотить хочет, но вот так вот сразу не может, выталкивается из него со смертью его тварей, словно бы приоткрывающей одностороннюю дверку в потроха этой ошибки мироздания. И навязывающей всему проходящему через неё определенные условия…
— То есть печать…Это душа?! — Мгновенно соединил я в своей голове разрозненные прежде точки, а после потянулся к выпивке. — И приняв её, я кого-то съел?!
— Скорее пристегнул к своей и тем спас от растворения в Шёпоте. — Непреклонно покачал головой эльф. — Ты же видел, как деградируют со временем печати? Это потому, что пожиратель миров не до конца переваренную добычу постепенно обратно в себя затягивает…
— Иногда печати содержат не только чью-то силу, но и обрывки личности, — дополнил слова остроухого пенсионер, почесывая покрытый щетиной морщинистый подбородок. — Ты, кстати, никаких посторонних голосов в голове не слышишь? Вроде бы чем выше ранг, тем шансов больше. И вероятность крышей поехать тоже, поскольку непонятно где заканчивается какой-нибудь Вася и начинается условный ЖинЖанГорЖан, трехглазый, четырехрукий и покрытый синей шерстью жрец Солнца, для которого с наступлением темноты нормально насиловать женщин с босыми ступнями, ибо все они должны быть священными храмовыми шлюхами и раз в месяц приносить в жертву свету чье-нибудь сердце.
— Очень конкретный пример…Поскольку взят из жизни. Помню я этого ублюдка, — поморщился эльф, самогон словно лимонами зажевавший. — Два года не получалось маньяка поймать в соседней области, поскольку никто не мог сопоставить уважаемого мага света с мохнатым чудовищем, что по ночам на баб охотится…Нет, то что способности даруемые печатью в полном объеме раскрываются не сразу — это нормально, оно у всех так. Но чтобы человек несколько лет был вполне себе адекватным, а потом крышей поехал поскольку у него раскрылся талант перевертыша и в том другом обличье первооснова его печати верх взяла — такое редкость. Обычно в подобных случаях почти сразу мозги набекрень.