Шепот небес
Шрифт:
Джесси не сводила глаз с Лукаса, пока он одевался. Она понимала, что ведет себя неприлично, но ничего не могла с собой поделать. Джесси любовалась его великолепным телом, закаленным нелегким трудом и знойным палящим солнцем, широкой мускулистой грудью, плоским животом, сильными руками и мощными плечами. Ей хотелось прикоснуться к нему. У Джесси перехватило дыхание. Она осознала желание, которое уже давно мучило ее.
Завязав тесемки рубашки на вороте, Лукас стал обуваться. Джесси с сильно бьющимся сердцем смотрела, как напряглись мышцы на его спине под грубой тканью, когда он наклонялся, чтобы поднять ботинок. Поймав себя
Солнце закатилось за вершины деревьев, и на землю легли длинные тени. Стало прохладно. Усилившийся ветер приминал траву и шелестел листвой. Приближался вечер. Джесси уже давно следовало находиться дома, в своей комнате, а не здесь, в чащобе леса. Ей стало жутко смотреть на трупы разбойников и сознавать, что она находится наедине с человеком, заставлявшим ее трепетать и смущаться, Джесси стыдилась тех чувств и желаний, которые обуревали ее сейчас.
Лукас сел в седло на своего мерина и, держа кобылу под уздцы, подъехал к Джесси.
– Дайте мне вашу руку, – попросил он, наклонившись. Его кожаное седло заскрипело.
Она протянула ему свою руку в перчатке из мягкой кожи, и его загрубевшие пальцы сомкнулись на ее запястье. Лукас посадил Джесси на круп лошади позади себя. Джесси знала из книг, что в Средневековье благородные леди в длительных поездках передвигались именно таким образом – сидя позади своих грумов на специальном сиденье. Галлахер направил коня в сторону дома.
Джесси обхватила Лукаса за талию. Ей было приятно сидеть за его спиной, ощущая исходившее от его тела тепло. Джесси отдавала себе отчет в том, что воспринимает Лукаса не как слугу, грума, а как привлекательного мужчину. Он рисковал жизнью, чтобы спасти ее, а потом вызволил из опасности своего приятеля. Джесси вспомнила, как взволновал ее вид его обнаженного торса.
Да, близость Лукаса приводила ее в трепет и заставляла сердце биться сильнее.
Глава 13
Ночью поднялся сильный ветер. Джесси накинула плащ поверх ночной рубашки и вышла из дома.
Ветер хлестал ей в лицо с такой яростью, что у девушки перехватывало дыхание. Она плотнее запахнула плащ и судорожно вцепилась в его края так, что у нее побелели костяшки пальцев. Рев ветра смешивался с треском деревьев в парке. В воздухе пахло пылью и дождем, который уже накрапывал, хотя быстро бегущие в вышине облака еще не затянули все небо и ярко светила полная луна. Джесси быстро шла по выложенной кирпичом дорожке сада, усыпанной пожухлой листвой. Она шла без цели, просто погулять, развеяться и унять душевную тревогу. Джесси хотелось побыть одной.
Сойдя с дорожки, она двинулась вперед, ступая босыми ногами по мягкой теплой земле. У покрытого рябью пруда, в котором отражалась луна, Джесси остановилась под старой яблоней. Когда-то в детстве она часто лазила на нее. Только недавно яблоня цвела, и она любовалась ее цветами, вернувшись домой из Англии. Сейчас цветы уже облетели, и Джесси ощутила странную грусть, наполнившую ее сердце.
Оглянувшись, она посмотрела на свой дом, выступающий из мрака. Она до боли в сердце любила каждую его арку, каждый уголок, но за время разлуки он как будто изменился. Или, может быть, она изменилась? Джесси глубоко вдохнула свежий воздух. В ее душе действительно произошли важные перемены. Теперь
Джесси почему-то стало неприятно при мысли о скором замужестве, хотя она с детства знала, что станет женой Харрисона. Он близкий друг и идеальный кандидат в мужья. Родные считали, что он отличная партия для Джесси. Обаятельный, знатный, хорошо воспитанный, богатый, Харрисон слыл завидным женихом. Их совместная жизнь обещала стать счастливой. Однако внутренний голос нашептывал Джесси, что жизнь с Харрисоном принесет ей одни разочарования. Джесси старалась не вспоминать озорных зеленых глаз ирландца, его ослепительной улыбки, от которой сладко сжималось сердце и перехватывало дыхание, его красивого сильного тела…
Джесси застыла на месте, заметив длинную тень человека, сошедшего с крыльца дома. Когда он вышел на открытое, освещенное лунным светом место, она узнала своего брата. Уоррик поспешно направлялся к ней. Он все еще не снял костюм для верховой езды, сапоги до колен и замшевые бриджи. Вместе с другими мужчинами после возвращения Джесси домой он ездил на поляну, где сестра подверглась нападению беглых каторжников. Всадники прочесали окрестности, и Уоррик приказал одному из туземцев обследовать местность и доложить ему о результатах утром. Брат опоздал на ужин и, вернувшись домой, велел подать ему холодное мясо и бренди в библиотеку. Джесси не виделась с ним вечером.
– Я требую, чтобы ты ответила, почему вдруг, оставив всякую осторожность, ты отправилась в чащу леса одна, – сердито сказал Уоррик, подойдя к сестре. – Что на тебя нашло?
Порыв ветра растрепал распущенные волосы Джесси, и она, поймав их, убрала с лица.
– Как ты узнал, что я вышла в сад?
Уоррик усмехнулся.
– Я увидел тебя с веранды.
– Оказывается, сегодня ночью нам обоим не спится. – Джесси старалась говорить ровным спокойным голосом. – Мы оба испытываем беспокойство. Оно таится внутри нас.
Уоррик внимательно посмотрел на сестру.
– Ты испытываешь беспокойство, Джесси? Отчего?
Джесси прислонилась к теплому шершавому стволу яблони.
– Сегодня мне пришлось изрядно поволноваться, – вздохнула она.
– Да, тебя чуть не изнасиловали.
– Не надо, не произноси жутких слов. Мне уже досталось сегодня от матери.
Уоррик засмеялся.
– Да, мое поведение тоже оставляет желать лучшего. Я, к сожалению, не являюсь образцом для подражания и не имею морального права отчитывать тебя за проступки. И все же меня тревожит, что ты отправилась в чащу леса без спутников. Тебя как будто что-то гнало туда. Мне кажется, что и сейчас ты испытываешь то же беспокойство и потому не можешь уснуть. Что с тобой, Джесси?
Джесси закуталась в плащ и скрестила руки на груди. Она не могла ответить брату на заданный вопрос и, отведя глаза в сторону, тяжело вздохнула.
– Скажи, Уоррик, ты знаешь, чего хочешь от жизни?
Горькая улыбка появилась на губах Уоррика.
– Понятия не имею, сестричка. И стараюсь не задаваться таким вопросом. С меня достаточно, что я знаю, чего хочу в данный момент: стаканчик бренди или кружку горького пива.
– Но ведь когда-то ты знал, к чему надо стремиться.
Уоррик отвернулся и уставился в темноту, где порывистый ветер раскачивал кроны деревьев.