Шепот Пустоты. Книга 1. Точка возврата
Шрифт:
Виго тут же нащупал крышку, открыл ее и с удовольствием втянул носом аромат, исходивший из коробочки. Настоящий, заварной чай.
Сейчас в моде была дрянь, что делается из самазаваривающихся таблеток: открываешь вакуумную упаковку, бросаешь в чашку, и после секунд десяти пребывания на воздухе таблеточная гадость начинает шипеть, журчать и испускать воду. Где-то через минуту в кружке вместо таблетки дымиться жидкость бурого цвета, теплая кстати. И это модно называть чаем.
Но Виго страсть к этому ожившему кошмару чайных фермеров не испытывал. Если не сказать, что на дух не переносил. На Азуре у его семьи была целая
Руперт тоже не любил всю эту полуфабрикатную дрянь. Вообще, старик помимо алкоголя и сигар (судя по вони как от нестиранных носков - явно недорогих), был очень требователен к напиткам и еде.
Осторожно высыпав в жестяную кружку несколько гранул отличного ароматного чая, Виго налил воды из чайника п принялся активно размешивать свой напиток. Кстати, как ему рассказывал дед, в древности, еще в своем настоящем мире люди делали чай совсем из других растений, сушили и резали его. Теперь же чай обычно выпаривали, устраняя воду, и прессовали в гранулы с добавлением некоторых консервирующих реагентов. При соприкосновении с водой выпаренные листья снова наполнялись силой, отдавая при этом сок и аромат.
– Так что там у вас стряслось?
– механический глаз Руперта внимательно оглядывал парня с головы до ног.
– Тебе не доложили, что с нашей ходкой?
– Виго уселся на один из мастеровых столов, принявшись пить чай мелкими глотками. Горячий.
– Доложили дежурные, что пришла с повреждениями. Какими - я не уточнял. Уж ходку эти салаги собрать смогут, - в конце своей фразы Руперт раскурил новую свежую сигару.
– Охо-хо.
– Там механические повреждения. Мы на крыше покатались знатно.
– На крыше? Да ты что?
– толстяк рассмеялся и хлопнул себя по животу.
– Мастодонт вас повалял что ли?
– Мы тоже так думали поначалу. Только... если мастодонты научились обходить наши сканеры.
– Чего?
– Руперт даже остановил уже поднятую ко рту бутылку.
– Вот я тебе о том же. Чего. Сканеры молчали. Все. Никакого движения, теплового или химического изменения в радиусе нескольких километров. А затем: хрясь! И мы кубарем полетели. И снова тишина. И это мы не в камень врезались.
– Охо-хо, - механик сделал значительный глоток и глубоко затянулся сигарой.
– Затем, когда вылезли, никого рядом не было. Датчики молчали... Сержант принялся чинить ходку, а я на стреме стоял. Ну и что ты думаешь? Примерно в километре с лишним обозначилось движение, причем чего-то огромного. И оно приближалось очень быстро...
– Мастодонт? Или еще какое зверье? Тут не всех же еще изучили. Окус - это хренова дыра, хоть говном замазывай. Если бы не валидий, нечего было бы здесь делать.
– Опять же... Если бы эти твари так быстро двигались и были бы такими огромными, то явно жили бы на земле, а не под ней. Да и датчики в наших скафандрах хреново реагируют на движение под землей... Хотя, возможно, я ошибаюсь. Кстати, мысли о подземном перемещении неизвестного меня даже не посетили. Хотя нет... постой. Я же видел очертания чего-то огромного, вдалеке.
– Ну и чего в итоге?
– Руперт облокотился на один из железных шкафов, чьи полки были доверху набиты различными инструментами, болтами, обрезками проводов.
– Ничего! Пока Кейси провозился с этим
– Ну и чем закончилось то?
– Руперту явно хотелось услышать развязку.
– Да... Ничем. Просто оно нас догнало и исчезло. Что это было? Черт его знает. Я так и не понял. Только это... между нами, хорошо? А то Кейси не одобрит мою болтовню.
– Понятное дело! Какие вопросы, - дым от сигары был настолько густой, что голову механика окутало непроницаемым белым полотном. Глаз Руперта в момент его ответа Виго не видел. Но сомневаться в словах старого вояки не приходилось.
Хотя механик любил выпить и порой до беспамятства, а поговорить тем более, но лишнего он никогда не болтал. Наверное, не сказал бы даже под пытками. Это был действительно сильный, не ломающийся человек, принципы которого значили для него гораздо сильнее, чем прочая ерунда.
Но с другой стороны: можно ли называть неломающимся того, кто спился и распустился, потеряв все и более не поднявшись? Виго всегда казалось, что образы тех, кто на удары судьбы отвечает спокойствием и рассудительностью, несколько надуманы.
– А про хреновину всякую я сам могу тебе рассказать, мой мальчик. Я же тоже не все время за стаканом проводил, в боевые ходил, - размахав вокруг себя дым, сказал Руперт.
– Так я и не сомневался никогда...
– Да ты обожди. Слушай. Так вот. Отправили как-то нашу роту на прикрытие штурмовой бригады во время операции "Слепая ярость". Мы тогда славно постреляли друг в друга с горняками. Не смотри, женщин не трогали. Это все шакалы из морской пехоты - к ним вопросы. Они такую жесть, творили, что... Ах, ладно! Почти тридцать лет назад было это. В общем, уже к ночи, а на песчаной планете ночи долгие, холодные, мы заняли позицию в руинах аборигенов. Да, сынок, согласен - не самое приятное место... Но там была возвышенность, все вокруг просматривалось - лучше места не найти. Короче, я тогда еще в дозоре стоял. С Пашкой Любимовым. Как сейчас помню, сидели, курили с ним без устали. Пристрелили его, правда, на следующий день. Снайпер... Охо-хо. Ну да ладно, короче, сидим с ним, курим. И тут как завоет что-то! Не, не варнак и не сайгуль. Точно тебе говорю. Их голоса я хорошо знаю. Короче, хрень какая-то ноет и прямо где-то из середины лагеря, из глубины руин! Представляешь? Ну мы тут же вскочили, схватились за сканеры - движение есть, но все стандартное - людское. Кто поссать там вышел, кто просто слоняется от безделья... Но зверья на экранах не видно. Ну пошли проверять, бродили по всем руинам. Ничего. И что на утро? Два бойца бесследно исчезли. Их потом так и не нашли. До сих пор в списках без вести пропавших числятся.
– М-да, - пробормотал Виго, допив свой чай. Признаться, он ожидал более интересной истории. А про вой какой-то и пропавших солдат. Мало ли что с ними случилось? Причем в тот год были нередки случаи дезертирства - многие не выдерживали творившихся над шахтерами зверств и теряли веру в идеалы Конфедерации.
– Спасибо за чай, у тебя только пью такое счастье.
– Охо-хо, всегда пожалуйста, малыш! Всегда рад тебя видеть, - Руперт за два глотка добил бутылку и с причмокиванием затянулся.