Шепот Пустоты. Книга 1. Точка возврата

Каменски Макс

– Ладно, твое дело. Только учти, лишний наряд не мне получать.

– Нашел чем пугать, - даже думать не хотелось о такой ерунде. За пять лет лишняя беготня перестала восприниматься как нечто невероятное и угнетающее. Служба!

– Слыхал куда летим-то?

– Нет, мне все равно...
– пожал плечами я.

– Ну ты даешь!
– на лице Джонни отобразилось неподдельное удивление.
– Как все равно?

– Ну вот так... Мы ожидали здесь теплой встречи, переговоров и все такое... А здесь просто пустыня с руинами. Словно на Фатуме. Только здесь руины человеческие.

– Ну ты и мутный тип... Я от наших ученых не отлипаю, а ты хандришь...

–

Нет, - пожал плечами я и снова бросил взгляд в иллюминатор.
– Я наслаждаюсь природой. Теперь только она здесь есть...

– Ага...
– махнул рукой Джонни. Ему явно не верилось в мое безразличие к заново открытой колыбели человечества.
– Короче, летим мы в Санкт-Петербург! Знаешь, что это? Город наших предков! Так уж получилось, что один из дошедших до Азуры кораблей строили рядом с этим городом и экипаж с колонистами в основном набрали там... Ну и еще по мелочи из других поселений. Батька мне говорил, что наши деды точно из петербуржских. У нас в хозблоке лежит где-то книжка. Знаешь, что это такое? Куда тебе! Это настоящий раритет! Древние в таких информацию сохраняли. Тексты писали на этой, как ее... бумаге! Картинка там еще есть с мужиком на зверюге с четырьмя лапами и большой головой как в рекламной заставке медиа-шахмат...

Я нахмурился. На сколько я помнил историю, семьсот лет назад с Земли одновременно ушло четыре колониальных корабля. Два из них принадлежали каким-то объеденным штатам, один строили в области Питай (или Гитай?), а последний собрали и "населили" в России. До Азуры суждено было долететь только российскому.

Штатовский корабль потерпел крушение на спутнике нового дома землян... Его обнаружили поисковые команды и спасли только треть от общего состава колонистов: те влились в большинство из России, культуры и языки достаточно быстро смешались, нация стала единой. Что же стало с другими двумя кораблями до сих пор не известно. Кстати, проблема потери связи с Землей заключалась в каком-то излучении, проложившем границу между старым и новым домом. Пройдя через него корабли полностью потеряли связь, в том числе и между собой.

Возвращаться обратно на землю никто не думал. У кораблей кончилось топливо для пространственных прыжков, а для того, чтобы собрать новое требовались технологии, которых на тот момент не было. В общем, остались на Азуре колонисты и принялись создавать новое общество, сосем в отрыве от родного дома. А затем всевозможные заморочки, хозяйство, дети и... как-то не до Земли стало. А от неё больше никаких вестей не поступало.

– Петербург? Не слышал...
– пожал плечами я.

– Бестолочь! Вроде в одной школе числились...
– озадачено произнес Джонни.
– Впрочем, ладно! Тебе должно понравиться!

– Сомневаюсь, - покачал головой я.

– Да вон, пошли к яйцеголовым. Посидим рядом, послушаем... У них там очередная дискуссия, - кивнул Джонни в сторону сгрудившейся друг с другом группы гражданских и тут же покинул меня.

Ну и пусть катится к черту! Хотя бы перестал гундеть под ухом...

Я, размякнув на сидении, медленно обвел взглядом салон эхоплана: он представлял собой овальное помещение с пятнадцатью рядами попарно стоявших сидений. Мягких, надо сказать, ведь эхоплан принадлежал к научно-исследовательской части, а не просто к десантной. В наших армейских ничего кроме пластика и валидия не предусматривалось... Все скупо, расчетливо и согласно уставу.

Нет, вы поймите меня правильно. Конечно, я испытывал и гордость, что попал в весьма незаурядную экспедицию,

и некоторое волнение за результаты, и даже определенные... сантиментальные чувства что ли присутствовали. Ведь Родина человечества, как никак, заново открывалась наших глазам... Но, если честно, за пять лет военной службы я побывал в таком количестве всяких экспедиций и насмотрелся такую на кучу руинов, причем, не руками людей созданных, что мне от части... все равно. Нет изюминки что ли.

Вот, например, азуряне очень любят путешествия на Олеон. Для птенчиков с голубой планеты суровая и неприветливая природа моего родного камешка что паприка для шанхаса: объект будоражащего кровь интереса. Туда и пострелять по сафивам и сейвам летают, и побродить в лабиринтах Итма - очень древних руинах неизвестной расы, по всей видимости вымершей задолго до нашего появления. Во всяком случае за семьсот лет никого кроме людей там не видели. Ах, ну да! Забыл еще, что у нас, олеонцев, сиреневые, иногда фиолетовые глаза от обилия какой-то дряни в воздухе Олеона. Они, кстати, в ночи светятся... И все это интересно азурянам (говорю только про них, поскольку гости с других планет залетают на Олеон редко - средств на путешествия хватает больше богатым жителям мира океанов), заставляет их дрожать от нетерпения...

А мне что до этого? Родился там, жил там, дышал там. Гонялся за сафивами на аэроциклах, сейвов кормил грибами с руки, руины Итма облазил со всех сторон, даже тех, куда не пускают туристов... Тогда все было интересно. В детстве и юношестве. А сейчас?

Вот так и с археологией. Видели бы вы огромные известняковые шары на Солютисе! Вот там было интересно и загадочно... А здесь? Домики древних. Разрушенные. Мама всегда говорила, что люди сами себя и погубят!

Между тем среди ученых в дальнем конце эхоплана забурлила оживленная дискуссия. Все восемь членов научного комплекса сгрудились на сидениях вокруг своего предводителя - Александра Олька.

Не могу сказать, что испытывал к нему какие-то неприветливые чувства. Вполне себе обычный азурянин - высокий, узкоплечий, с тонкой шеей и острым лицом. На глазах он носил прямоугольные очки с серебристой оправой, взгляд имел несколько надменный, но невероятно умный.

Однако я реагировал на него неоднозначно. То ли чувствовал несколько свою ущербность, то ли... замечал, как он смотрит на Ксюшу. Пару раз. И простить ему эти взгляды я не мог.

Среди подчиненных Александра были еще четверо мужчин и три женщины. С ними познакомиться я не успел да и не пытался слишком. Только раз мы перекурили с одним блондином - у него была большая родинка на брови. Наверное, это все, что я запомнил о нем. Тоже высокий и тоже умный на вид - технологичный вид человека с планеты океанов.

Я бы, наверное, так и оставил дискуссию ученых без внимания, продолжив рассматривать бушующие волны в иллюминатор, если бы дверь кабины пилотов не открылась, и из нее не вышла Ксюша. Буквально за несколько легких шагов она оказалась рядом с яйцеголовыми и незаметно расположилась на одним из кресел. Впрочем, незаметно для всех, кроме Олька. Тот прекрасно видел, кто уселся по левую руку от него.

Просто так я это оставить не мог.

Решительно поднявшись, я при помощи усилителей в моих гиперсапогах почти моментально подошел к ученым и устроился рядом с Джонни - как раз за спиной Ксюши. Друг недоуменно посмотрел на меня, но тут же отвернулся. Ольк внимательно слушал доклад какого-то кудрявого парня, не старше моего возраста. Мою персону мистер всезнайка оставил без внимания.