Шепот сердца
Шрифт:
— «Помнишь»? — Переспросил юноша, потеряв логическую цепочку их разговора.
— Тьфу ты, понимаешь, хотела сказать, не понимаешь, — деловито скрестила она руки на груды.
— И чего же я не понимаю? Наклони, пожалуйста, голову назад, я смою шампунь, — наклоняясь над ванной, Кирилл начал аккуратно наводить струю воды на ее волосы, стараясь не задеть лица девушки.
— Моих к тебе чувств, — с усмешкой произнесла шатенка. — Тебе никогда в голову не приходило, почему я ни с кем не встречалась за все это время и отклоняла
Кирилл продолжал мыть ее волосы.
— Разве ты не лесбиянка? Это вполне бы объясняло, почему ты ни с кем не встречалась, — спокойно спрашивает парень.
— Ага, лесбиянка, которая влюблена в своего друга на протяжении десяти лет. Нехило так, — слова Некрасовой были наполнены сарказмом. — Самое обидное, что сегодня… — Она сделала паузу, — сегодня я решила-а покончить с чу-увствами к тебе… и ты снова, как и в первый раз нашей встречи, появляешься из ниоткуда и забираешь меня. Даже не спрашиваешь моего мнения.
— Извини, — тихо ведает Левин, продолжая поливать уже чистые ее волосы водой.
— Знаешь, как тут болит, — шатенка тычет рукой в область груди.— Хотя, откуда тебе знать… — она усмехается, хотя ее глаза красные, еще немножко и она не сдержится, заплачет.
— Давай завтра обо всем спокойно поговорим, хорошо?
Говорить было уже некому, девушка уснула.
***
Кирилл продолжал эмоционально давить на девушку в надежде, что она сломается и повторит все то же самое, что ему вчера говорила по пьяни, но она оказалась крепким орешком.
— Что ты делаешь, — Илона оттолкнула парня от себя.
Она не помнила, как Кирилл отнес ее в ванную, как аккуратно смыл с ее лица косметику. Вышибло из головы и то, как Левин вымыл ее волосы, которые испачкались в собственной рвоте, как надел на нее свою футболку и уложил спать, а также закинув в стиральную машинку ее платье, потому что на него тоже попало содержимое ее желудка.
— Ничего больше не хочешь сказать мне?
— А должна? Я же извинилась уже, что ты еще хочешь? — В недоумении спросила шатенка.
— «Это», — сказал Кирилл, прежде чем поцеловать подругу детства.
========== — 5 — ==========
Любовь сведет с ума, как будто наваждение,
И чем больней любовь, тем больше наслаждение…
— Наши истории любви.
В одно мгновение время остановилось.
Застыло.
Всё абсолютно так, как показывают в сериалах: бабочки в животе запорхали, солнышко ярче, еда вкуснее… и что там дальше должно быть по сценарию?!
Но нет, это реальность, жестокая реальность, где редко бывают «happy end».
Илона чувствовала, как тело Кирилла
Кирилл целовал сначала нежно, аккуратно, затем властно, требовательно, дразнящее и мокро. Их языки сплетались, будто в диком танце. Он был настоящим искусителем.
Это заводило до чертиков.
Эта явь и рядом не стояла около фантазий девушки, которые ранее ее очень часто посещали ночью.
Шатенка чувствовала, что парень уже возбужден, да и нечего было таить, сама и Некрасова не менее была возбуждена. Одно его касание будоражило все ее внутренности, доводя чуть ли не до оргазма, а ведь они даже толком не начали. Он будто знал, к каким ее точкам нужно прикоснуться, чтобы заставить ее тело плавится под ним. Знал, как нужно целовать, чтобы ее глаза были затуманенные желанием.
Кирилл ее очень хорошо знал.
Казалось, вот он идеален финал: отличный секс, затем «совет да любовь», двое детишек и до старости вместе.
И в такой-то момент в голове девушки всплывает образ Дарьи Пак. Совесть очень вовремя заявилась. В голове Некрасовой начинаются противоречие, она хочет быть с Кириллом, но в тот же момент ей жалко Дарью, которая на данный момент все же является девушкой Левина.
Кирилл почувствовал, что его подруга мыслями не с ним, это заставило его задуматься, что, возможно, слова, сказанные на «пьяную», были всего лишь ересью. А сейчас она отвечает на его поцелуй, только по той причине, что она, как никто другой, знает его, и если все же ее интересуют «девушки», то она и вовсе ничего не чувствует, целуясь с ним.
Он отстранился от нее, а на ее лице было видно замешательство.
— Скажи, — начал юноша, все также прижимая девушку. — Скажи хоть что-нибудь, — его слова были почти молящими.
Всего пару ее слов решили бы глупые недопонимания, дали бы ему объяснение испытываемым чувствам к ней. Он избавился бы от груза, что накопился за эти десять лет, что между ними не было никакой дружбы. Кирилл чувствовал себя дураком, ведь только прошлой ночью он действительно понял чувства подруги, которые к пребольшом изумлению оказались взаимными.
— Прости, — кратко выдавливает она из себя, чувствуя, как к горлу подкатывается просто огромный комок слез.
— Нет! — Зло прошипел юноша, резко подрываясь с кровати. Он направился к выходу, перед дверьми лишь на мгновение остановился и бросил фразу через плечо все еще лежащей девушке. — Надеюсь, когда я вернусь, я тебя не увижу. И да, футболку можешь себе оставить, она пропиталась тобою, даже несколько стирок ее не спасут. Лучше будет, если ты ее сама выбросишь.
Левин ушел, громко хлопнув дверью. Он был в не себя от злости, которая переполняла.