Шепот восходящей Луны

Хантер С. С.

Делла посмотрела на них, как бы говоря, что не нуждается в защите.

— Пожалуйста, уходите, — сказал Лукас.

Кайли жестом показала Делле следовать за ней. Как только они ушли, Кайли не смогла устоять, чтобы не обернуться. Она увидела, что Лукас стоял в оборонительной позиции, как будто его отец был злом во всем мире. Ее собственные мысли метались от ее родного отца к отчиму. Никто из них не и исполнял таких защитных функций.

Ее отчим совершил несколько ошибок, и Кайли продолжала работать над

собой, чтобы простить его, но в глубине души знала, что он любит ее. А ее настоящий отец, Даниель, так о ней заботился, что даже тогда, когда умер, не позволял нарушить их связь.

Кайли почувствовала, что Лукас никогда не испытывал никакой привязанности к своему отцу. Ее сердце болело за него, и в ее крови бушевал огонь, так она хотела его защитить.

Но от чего защитить? Что привело его отца в лагерь? Почему-то мало верилось, что отец хотел просто обнять сына. Что-то случилось с бабушкой Лукаса? С его сестрой?

Жаль, что ты не одна из нас.

Его слова до сих пор отражались эхом в ее голове. Он пришел сюда из-за нее? Хотел сказать, чтобы Лукас … бросил ее?

— Бернетт будет в бешенстве, — сказала разбушевавшаяся Делла сердитым голосом.

Она увеличила темп.

— Ты собираешься рассказать ему?

Делла посмотрела на Кайли. Глаза вампира горели ярко и в них отражалась ярость.

— Они же не местные.

— Но он отец Лукаса.

Мысли о Лукасе затопили ее разум, она попыталась представить себе, какие неприятности будут у него с Бернеттом.

— Это против правил.

— Как это было с Ченом, — напомнила ей Кайли, — также, как и Чен, мистер Паркер никого не обидит. Он просто хотел поговорить со своим сыном.

Делла выглядела разочарованной.

— Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты так делаешь.

— Что делаю?

— Используешь логику и мой нос, пытаясь показать мне правду.

— Я не тычу твоим носом.

— Может и нет. Но мне все-равно это не нравится.

Они шли несколько минут молча.

— Спасибо, что не расскажешь, — сказала Кайли, зная, что это было то, что Делла поймет.

Они двинулись через густую растительность, слушая песни ночи. Наконец, Кайли заговорила.

— Лукас с Фредерикой были не наедине.

— Да, я тоже так подумала, — сказала Делла, — но…

— Но что?

— Я не знаю. Я имею в виду то, что я чувствовала поддержку, было неправильно, что мы пошли за Лукасом.

— Неправильно? — сказала Кайли и схватила Деллу за руку, — ты имеешь виду неправильно то, что я подтолкнула тебя пойти или как факт того, что мы за ним пошли?

Делла нахмурилась.

— И то, и то.

— Зачем ты говоришь это? — спросила Кайли, с болью в голосе.

В ее сердце все запуталось.

— Речь не о том, что мне не нравится Лукас. Но он оборотень, а ты, очевидно,

нет. Я признаю это. Но сегодня, когда мы были в окружении оборотней, я могла бы просто сказать, что ты не нравишься им. И после того, что его бабушка сказала, и теперь, после того, что его отец сказал: я думаю, что его семья и его стая, всегда будут стоять на вашем пути.

— Он сказал мне, что его не волнует, что они говорят.

И она верила в это.

Грусть наполнила глаза Деллы, и Кайли ощутила ее эмоции. Делла выдохнула.

— Точно также сказал мне Ли. Теперь посмотри, что с нами стало.

***

Это не то же самое.

Пока Кайли ждала на крыльце Лукаса, она думала над словами Деллы, и поняла, что та вспомнила день из ее адской части жизни и пыталась помочь.

Она разговаривала с мамой, которая нуждалась в помощи. Она разговаривала с Холидей, которая нуждалась в том же.

Ее телефон издал звук. Дерек. Видимо, он тоже желал помочь.

— Привет, я просто хотел спросить, все ли нормально у тебя, — сказал он.

Это было забавно, знать, как хорошо можно знать человека. Она знала, что чувствовал он, и поэтому она знала, зачем он звонил ей. Он, очевидно, почувствовал ее эмоции.

— Все в порядке.

— Если тебе необходимо поговорить, знай, я рядом, — сказал он с тоской в голосе.

Она почувствовала, как в ее сердце налилось теплом.

— Я знаю, — ответила она, — и ценю это.

— Ты разобралась с духом?

— Пока что нет, — призналась Кайли.

В ее голосе был оттенок разочарования.

— Ты говорила с Холидей об этом? — спросил он с беспокойством в голосе.

— Немного, — сказала она, — но я не… только… в скользь.

— Вот черт!

— Что случилось?

— Вот кто это, не так ли? То лицо, которое ты увидела. Это Холидей.

Кайли закрыла глаза.

— Да, но, пожалуйста, никому не говори об этом. Я пытаюсь выяснить все, прежде чем рассказать все ей.

— Она в опасности? Это значит…да?

— Окольными путями я выяснила у нее насчет этого, и она сказала, что это маловероятно, но…

— Но что?

— Мне страшно, — призналась Кайли, — увидеть ее в роли духа, когда она еще жива.

— Да, черт возьми, это страшно. И ты не должна выяснять все в одиночку. У тебя есть я. Я не знаю, как конкретно решить данную проблему, но чтобы это ни было, я сделаю.

— Спасибо.

Она прислонилась к стене, которая была холодной. Мертвецки холодной.

— И я не жду ничего взамен, — сказал он, — я понимаю и принимаю то, что мы с тобой друзья.

— Спасибо, — сказала она, посмотрев на материализовавшегося рядом призрака, с нахмуренным лицом, — я должна идти.