Шёпот яда
Шрифт:
– Ага, а потом он заметил тебя. А ведь он даже не был очень старым драконом, нежитью или живым Богом. Почему ты делаешь это? Надеюсь, не только потому, что обещал это своей новой женщине.
– Нет, потому что она была права. Нам нужно лучше понимать, что происходит. От этого могут зависеть наши жизни. А теперь перестань приставать ко мне и слушай – если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты передал Джесри и Гаэдинну все, что услышишь до возникновения проблем.
Он подкрался к широкому обветренному пню. Хорошее укрытие от многих существ, но недостаточно высокое, чтобы заглядывать
– …довериться тебе?
– Сказал Чазар.
– Почему бы и нет? – ответил Джаксанаедегор.
– Поскольку я имел некоторое представление об их цели, мои агенты в Мурктаре, боровшиеся с Аласклербанбастосом, проследили, чтобы ДжесриКолдкрик и ГаэдиннУлреас оказались моими пленниками. Затем, когда я проверил свою информацию, я дал им шанс сбежать и даже позволил им унести с собой огненный посох, поскольку я подозревал, что, если они действительно найдут тебя, то им может понадобиться сила пламени, чтобы спасти тебя.
При других обстоятельствах Аот мог бы изумленно рассмеяться. Он был готов услышать что угодно, но это…
Тем временем Чазар фыркнул и прыснул воздух дымом и серой.
– Дал им шанс.
Джаксанаедегор с желтыми мерцающими глазами обнажил клыки в том, что могло бы считаться ухмылкой.
– Я не мог просто развязать их и помахать рукой на прощание. Я предполагал, что драколич следит за мной так же, как и за остальными.
– Я полагаю, что его пристальное внимание должно также оправдать твоё недавнее нападение.
Зеленый дракон взмахнул крыльями. Звук напоминал треск пустых парусов, когда порыв ветра наконец наполнил их.
– Совершенно верно, и посмотри на итог. Аласклербанбастос потерял могущественный артефакт и трех драконов, которые были ему действительно преданы. Хотя могло бы быть и лучше, вступи ты в битву раньше.
– Не смей меня критиковать!
– прорычал Чазар. – У тебя, пиявки, порождения тьмы, нет на это прав. Только не у тебя.
Аот вздрогнул от ярости красного дракона, и даже Джаксанаедегор, казалось, слегка опешил.
– Я… не хотел тебя обидеть. Я просто пытаюсь убедить тебя в том, что мы на одной стороне. Поверь мне, и давай воспользуемся представившейся возможностью.
– Какой возможностью?
– Может быть, это и хорошо, что твоя армия потерпела поражение. Аласклербанбастос насторожен, и он не набрал всех этих наёмников и всех остальных для того, чтобы по-настоящему подвергнуть тебя опасности. Но он так же ненавидит тебя самой настоящей холодной ненавистью, присущей только нежити. Если он посчитает, что ты в серьезном невыгодном положении, то выйдет из своих пещер, чтобы нанести смертельный удар.
– Он уже поставил меня в невыгодное положение!
Джаксанаедегор улыбнулся.
– Я могу это исправить. Войска, которые сейчас обходят вас, получили приказ перекрыть канал, через который к твоей армии
Чазар хмыкнул.
– Это было бы полезно, но не обязательно.
– Хорошо, что у меня есть еще одна идея. Я общался с некоторыми из драконьих принцев и убедил их, что их договоренность с Аласклербанбастосом противоречит их долгосрочным интересам. В результате предоставленные ими воины окажутся менее полезными, чем он ожидает.
Аот кивнул. Он задавался вопросом, как Высокий Имаскар, который никогда не показывал себя как опасный игрок на море, смог провести такую успешную морскую операцию против Чессенты. И почему он не видел ни одного пирата-имаскарца, армия которых высадилась, чтобы сражаться за Великого Костяного Змея. Ответ на обе загадки был один и тот же - Высокий Имаскар предоставил мургомским боевым кораблям свободный доступ в море Аламбер с условием, что те будут выступать от его имени.
Что отчасти объясняло, почему среди налетчиков вроде бы были драконорожденные. Хранители Змей знали, как замаскировать абишаев под драконорожденных, а княжества Мургома, города-государства, управляемые драконами, по-видимому, кишели этими демонами.
К сожалению, это откровение вызвало лишь новые вопросы. Фактически, эти знания открыли для Аота новое дно происходящих событий, сложность которых и без того настолько превосходила Войну Зулкиров настолько, что та казалась детской постановкой. Но, может быть, если Аот продолжит слушать, то сможет распутать этот клубок.
– А что насчет других драконов, подчиняющихся Аласклербанбастосу?
– спросил Чазар. – Будут ли полезны они?
– Вообще-то, - сказал Джаксанаедегор, - да. Я же сказал - мы уже начали процесс выбраковки стада. Я могу устранить, по крайней мере, еще одного из тех, кто действительно предан Костяному Змею, и возложить ответственность за его гибель на тебя. Иными словами, большинство драконов, которые идут в бой за Аласклербанбастосом, устали от войны так же, как и я.
– Насколько ты уверен в том, что он не раскусил твоих истинных мотивов?
– Вполне. Его ненависть к тебе, Скутосину, и Гестаниусу, не позволяет ему здраво смотреть вокруг. Он винит вас троих во всех своих неудачах и несчастьях. Вдобавок, из-за своего высокомерия ему трудно представить, что кто-то из его слуг осмелится восстать против него. Он считает, что даже я вынужден довольствоваться тем, что подлизываюсь к его ногам и выпрашиваю крошки с его стола.
– Наверное, вместо того, чтобы уничтожить его.
– Да, именно так.
Аот нахмурился.
Эти игры были лишь метафорой на стремление к власти. И все же что-то в голосах драконов заставило его задуматься - а не имеет ли эта фраза более глубокий смысл. Возможно, это имело какое-то отношение к Двадцать Восьмому правилу.
Он все еще задавался этим вопросом, когда голова красного дракона повернулась в его сторону.
– Что это такое?
– Прорычал Чазар.
– Где?
– Спросил Джаксанаедегор.
– Шипящее дыхание - сказал Чазар.
– Удар сердца. Он пригнулся, чтобы лучше разглядеть то, что было на земле.