Шёпот Зуверфов

Манулов Рем

– - Ну, будь здоров!
– - махнул ему Инвар.
– - Соберёшься обратно если, то проси местных. Не смотри, что глушь, тут деньжата тоже любят.

Двигатель заревел, и громадный пикап Инвара задребезжал по ямам в обратном направлении. А Инсар зашагал по тропе, которая вела к медоварне, к Рахни. Точнее к Инхару или Иншару -- его дому. Килоди убеждался в этом после каждого нового шага. Местность восстанавливалась в памяти сродни мозаике, забытая карта оживала на глазах.

Ступил на брусчатку он не скоро. Рыжий плут обманул его, сказав, что идти недолго. Начинало темнеть, во всяком случае, местная погода, бессолнечная и ненастная, заставляла думать, что близится ночь. Медоварня -- длинная бревенчатая постройка с покатой

крышей -- казалась опустевшей, заброшенной. Но из трубы валил белый дым. Инсар поднялся на крыльцо, постучал в массивную дверь из сосны. Никто не открыл. Инсар хотел расспросить о местности у хозяина медоварни, у кого-то, кто живёт близ главных врат деревни. Но расчёт Инсара не оправдался, и он пошёл дальше. Брусчатка тянулась вдоль реки, не широкой, но бурной и полноводной. По правую руку шуршал густой листвой лес, а за ним начинались горы. Инсар подошёл к полуразрушенным оборонительным стенам деревни. Тут же он встретил первых местных -- милую девушку с маленьким мальчонком. Они просто гуляли, шли к реке.

– - Ребят, -- окликнул их Инсар, -- деревня тут?

– - Ага, -- кивнул ему пацан, -- иди дальше, там значай наш.

– - Как звать?

– - Олнустр. Значай старый, его не трудно найти, -- ответила девушка мягким, словно поролоновая губка, голоском.

За стенами былой крепости кипела жизнь. Инсар не сразу понял, как это случилось: в один момент на пустых улочках образовались телеги с рыбой, дети, снующие под ногами, сплетничающие женщины и мужики, коротающие вечер на завалинке. Такого оживления Инсар не ожидал, и ещё большей глупостью ему показались слова Инвара, в которых он неласково приложил весь Рахни и его обитателей.

– - Как пройти к значаю?
– - спросил он у первого встречного паренька лет двадцати, нёсшего в руках монтировку.

– - По главной пёхай, -- обронил парень, ткнув разветвлённым концом инструмента в направлении, где улочки стекались в один проспект.

– - Крупная у вас деревенька то, -- заметил Килоди.

– - Гм, -- хмыкнул парень и продолжил свой ход.

Проспект состоял из вычурных, украшенных на фасадах разноцветными виньетками деревянных и роскошных каменных строений. Ещё лавок всякой всячины, книжного магазинчика с геранью на подоконнике, винного погреба, откуда разило кислятиной и в центре, там, где подразумевалась площадь, высокого и тонкого фонтана в форме ретивого коня, что пестрил серебряными струями, извергая их из ощетинившейся зубастой пасти. Инсару мерещилось, что пройдя по той узкоколейки, он отправился в прошлое, будто герой фильма или книги, но провисающие линии электропередач, оставленные у жилищ мотоциклы, самодельные полусгнившие трициклы с кузовом и перманентный гул генераторов тут же возвращали его в настоящее время.

– - Вижу новый лик, -- послышалось со стороны, -- как вам наш городок?

Инсар измерил взглядом Олнустра, девяносто девятилетнего старца, чья седина была белее самых чистых облаков. Олнустр стоял, опёршись на трость. Одет он был в вязаный шерстяной свитер, мешковитые шаровары и сапоги.

– - Скажи, где могу я переночевать и подкрепиться?

– - Зачем пришёл? Сначала та девица, теперь ты, -- Олнустр почесал затылок.

– - Что за девица, старик?!

– - Знать не знаю. Пришла к нам, рвалась к дрянной крепости. Раньше-то туда туристов водили, а нынче нет-нет, запрещено.

– - Весело у вас, бодро, -- решил сменить тему Инсар, -- а сплетничают, будто местные совсем иноземцу не рады.

– - Не рады!
– - отрезал Олнустр.
– - Я терпеть не могу вас, падальщики! Нам и без вас забот хватает.

Инсар всматривался в это старческое лицо, в морщины и седину, но никак не мог разобрать сути значая. Ладонь, на которой все были для Инсара как нагие, сжалась в немой кулак.

– - Я докучать не стану, -- примирительно проговорил Килоди. Мимо них промчались задорные подростки.

Олнустр бросил снисходительный взгляд и мотнул своей пышной белой шевелюрой в сторону двухэтажного кирпичного строения:

– - Тим Едвай приютит тебя. Там же ошивается и девка, что рвалась в Заентог.

Проговорив это, значай сгорбился и засеменил дальше, чуть прихрамывая на правую ногу.

Гостиница "Рахни" напоминала постоялый двор, обширная, богатая и умудрявшаяся вбирать в парадную столько народу, сколько и тронный зал Трезубца не стерпит. В углах холла висели ТВ-панели. Всего восемь штук, но работала только одна. Бренчала какая-то музыка. На креслах в зале сидели мужики, спорили и ругались. Напротив них сговаривались и о чём-то хихикали ребята. Инсару всё это напомнило клубы по интересам, которые, вроде как, собираются в частном доме, пусть даже и в библиотеке. Тим Едвай, похожий на таксу, выдал лучший, по его словам, номер на одну персону. Второй этаж, левое крыло, открывается "прекрасный вид на лес", где лежат обломки "проклятой, но чарующей" крепости.

– - А вы не подскажите, где остановилась девушка?

– - Какая девушка?
– - изобразил самую идиотскую мину Едвай.

– - Она недавно прибыла к вам. Тоже интересовалась Заентогом.

– - Ах, да, -- поджал губы Тим, -- напротив вас. В другом крыле. Но я вам не говорил, ага?

– - Много у вас постояльцев?

– - Сейчас или вообще?

– - В данную минуту, -- устало вздохнул Инсар.

– - Человек пять. Могу глянуть в регистрационную книгу, хотите?

– - Ты, правда, не знаешь, сколько людей у тебя остановилось?!

– - Знаете ли, такое дело, всех не упомнишь...

Инсар не стал его дослушивать, внёс плату и поспешил на второй этаж. Поднимаясь по кривым деревянным ступеням, он ощутил волну, которую сознание пригнало из прошлого. Инсар остановился. Точно такие же половицы были в доме, где он учинил расправу над хозяйкой и влюблённой парой. У Инсара закружилась голова, ему захотелось пить и подташнивало. Зуверфы молчали, будто долгий переезд вымотал их, и они, словно какая-нибудь кошка, улеглись в привычном тёплом месте и набираются сил.

Килоди заварил чаю, снял верхнюю одежду и уселся у окна, за которым открывался прекрасный вид. Действительно, видно поляну, тропу, край реки и тёмный, густой лес. Ничего особенного, решил Инсар. Он сделал пару глотков горячего напитка, жидкость растеклась по всему телу, хотелось отдохнуть. Инсар завалился на жёсткую заправленную тахту и моментально провалился в сон, чёрный, крепкий, без снов.

Пробудился Инсар поздно, в ночном небе уже мерцали звёзды. Ему захотелось выпить чего-то крепкого, в висках шумело, всё тело гудело от усталости. "Теней" он не ощущал. Инсар вышел из номера, спустился по ступеням, окинул взором гостиный зал и замер. В углу помещения, рядом с большой печкой, устроившись в одиночестве, потягивала какой-то напиток Джулия Фокстрот, его давняя знакомая, которая никак не выходила из головы. Сердце Инсара учащённо забилось, пересохшее горло теперь казалось островком безжалостной сономитской пустыни. Инсар взял в баре бутылку сидра, прошёл через весь зал и присел за стол к Джулии.

– - Не думаю, что это хорошая идея, -- выдала Джулия, даже не удостоив бородатого незнакомца взглядом.

Она носила спортивную серо-синюю ветровку из болонки на широкой молнии, тёмно-синие джинсы и кроссовки на толстой подошве. Её светлые короткие волосы, какими их запомнил Инсар, приобрели грязно-пепельный оттенок, да и длина их значительно увеличилась, но вся она была убрана в простенький, но аккуратный хвост. Сев напротив, Килоди на миг почудилось, что он обознался. Худая милая мордашка мятежной мотопогонщицы, которая гордилась своим квадроциклом и не любила пафосные сборища, превратилась в осунувшееся, испещрённое шрамами и порезами лицо видавшей виды проститутки или экс-боксёра.