Шёпот звёзд

Яманов Виктор

— Нам лететь до Лоракса примерно пять стандартных дней, и за это время мы три раза достигнем скорости света перед совершением квантовых скачков, чтобы преодолеть миллиарды световых лет. Для вашей безопасности находитесь в своей каюте всё это время. Я заберу вас по прибытии, — объяснил Люциус.

— А почему нельзя пересечь расстояние за один прыжок? — удивлённо спросил я.

— Корабль оснащён квантовым двигателем первого класса, и значит, мы будем двигаться с самой высокой скоростью, которую только может вообразить человек. В сотни раз превышающей саму скорость света. Но корабль не может пройти там, где большие скопления космических тел. Для этого расчищают космические пути. Вы можете представить, что будет с планетой,

если в неё врезаться с такой скоростью? — он на мгновение посмотрел в мои округлившиеся от удивления глаза. — Мы будем двигаться по расчищенному пространству и замедляться там, где находятся планеты вселенской сети, чтобы их не повредить. Поэтому и три прыжка.

— Это всё так удивительно и ново для меня, — пробормотал я. — Но больше всего удивляет то, что тут меня не хотят убить и распродать по частям.

— Скоро вы не сможете себе представить жизнь без этих технологий, — усмехнулся Люциус. — А ваша собственная жизнь и, правда, высоко ценится, поэтому я приставлен для охраны.

Почти весь остаток дня я смотрел в иллюминатор. Мимо корабля стремительно проносились тысячи планет. А после квантового скачка картинка космоса резко менялась, и скорость корабля замедлялась. Тогда в моей голове просыпался странный шёпот. Всё ещё не внятный.

Я бы мог вечно смотреть на бесконечные просторы галактик и одиноких звёзд, пытаться сосредоточиться на этом шёпоте в голове, но Люциус прервал меня, принеся обед. Такой еды я ещё не пробовал: она не имела вкуса, если не считать специй, казалась чем-то искусственным, в отличие от земной.

После обеда Люциус вежливо предложил:

— Если хотите, могу показать вам корабль.

Я обрадовался и воскликнул:

— Конечно, хочу!

В большом зале за дверью моей каюты, по словам Люциуса, располагались каюты для членов моей семьи. Затем мы снова оказались в изящных длинных коридорах с картинами, где располагались каюты для команды корабля и множество подсобных помещений. Но мой сопроводитель хотел показать мне отнюдь не скучные стены, а комнаты отдыха персонала.

Мы спустились на нижний уровень космического судна, где играла весёлая музыка, и все развлечения находились в одном помещении. Сотни членов экипажа смотрели голо-фильмы, пили коктейли у светящегося яркими красками бара, общались, сидя на воздушных креслах, или танцевали.

Люциус предложил присесть за один из столиков возле бара, где музыка играла не слишком громко. У стульев и самого стола не было ножек опоры, как в земных вариациях мебели, они держались за счёт той же силы обратной искусственной гравитации. Мой спутник взял в баре два коктейля из дендрисового вина голубого цвета и тарелку закусок, напоминающих обгорелые куриные крылья. Тарелки и стаканы были сделаны из белозерного хрусталя, который был тоньше иголки в несколько раз, но и в разы прочнее её.

— Можете спрашивать меня, о чём угодно, пока у меня есть время ответить на интересующие вас вопросы, — предложил Люциус.

— Спасибо, в самом деле, у меня столько вопросов. Вы можете объяснить: насколько далеко Лоракс находится от Земли?

— В световых годах сказать не могу. Млечный путь находится на границе Вселенной, а Лоракс — в самом её центре. Их отделяют друг от друга несколько миллиардов световых лет. Лоракс — необычная планета, каких во множестве вы могли наблюдать в космосе. Это столица Вселенной с резиденцией вашей семьи. Про ваш род меня просили не рассказывать. По прибытии вас встретят другие родственники и всё объяснят.

— Граница? Мне всегда говорили, что Вселенная — это безграничное космическое пространство, — удивлённо выдал я.

— Да, граница, — он сделал большой вдох и отпил коктейля, — Мы с вами находимся внутри гигантского космического шара, который имеет свойство расширяться. За счёт такого расширения образуются облака из межзвёздного газа и пыли, которые собираются в новые

звёзды, а те постепенно порождают новые галактики. Это называется процессом галоформирования. Если вдруг корабль пересечёт такую границу, то окажется на равноудалённой границе в другой стороне Вселенной, то есть, влетит с одной стороны, а вылетит с другой. Но такие перемещения очень опасны: в процессе пересечения границ клетки наших тел умирают с бешеной скоростью, поскольку меняется время и пространство. Люди, которые совершали подобные прыжки, редко выживали, а если такое случалось, они возвращались глубокими стариками.

— Поразительно, — сказал я и отпил сладковатого коктейля из своего бокала. — Но всё же я так и не понял, чем Лоракс отличается от других планет?

— Это самая большая планета в известной Вселенной. Она настолько огромна, что её освещают две звезды, которые вращаются вокруг неё на равноудалённом расстоянии.

— Разве такое возможно? Это нарушает все законы физики, согласно которым планеты вращаются вокруг звёзд. Получается, что там всегда день?

— С Лораксом всё возможно, — Люциус рассмеялся и продолжил свой рассказ: — Согласно легендам, эта планета была одной из первых в нашей Вселенной, тогда даже законы физики работали иначе. Остальные планеты такого типа давно разрушились после взрыва их звёзд, а звёзды Локарса смогли вовремя заменить с помощью могущественной древней магии космоса. Но это легенда из учебников вселенской истории, и никто не знает, насколько она правдива. Во время одних суток на Лораксе проходит два дня и две ночи. Темноты, конечно, меньше, чем света, но на восемь часов сна хватит.

— А на Лораксе магия ещё сохранилась?

— Эх, — Люциус тяжело вздохнул, — магии так мало осталось во Вселенной. Но есть древние дома, которые намерены её сохранять и дальше, поэтому они тщательно выбирают, с кем породниться.

— А остались ли люди, которые могут научить меня магии? — воодушевлённо спросил я с лёгкой улыбкой.

— Вы, видимо, не верно поняли, магами не становятся, ими можно только родиться.

— Но те, кто рождаются со способностями, где-то же учатся их развивать? — не сдавался я, эта тема интересовала меня превыше остальных.

— Да, во Вселенной осталось всего три академии магии, но, чтобы поступить туда, нужно доказать комиссии, что у вас, и правда, есть способности, — он на мгновение задумался. — А они у вас есть?

— Да, но я давно не практиковал…

Я поглядел на стакан с голубым напитком и ещё несколько минут так пристально смотрел. Мне стоило больших усилий поднять его на десять сантиметров от стола. Мне не удавалось удержать равновесие, и напиток начал расплёскиваться. Я закрыл глаза, и бокал опрокинулся вместе со всем содержимым прямо передо мной.

— Такого фокуса мало, чтобы поступить в академию, — рассмеялся Люциус. — Но, думаю, если у вас прирождённый талант, ваша семья не поскупится на репетитора, — сказал он уже без иронии, подзывая бармена для уборки на столе.

— Я на это надеюсь, — улыбаясь, произнёс я.

Дендрисовое вино слегка ударило в голову, а музыка в комнате, переливающейся огнями, веселила душу. Я попросил Люциуса сопроводить меня к голо-фильму, и он любезно согласился, взяв с собой ещё целую бутылку голубого напитка. В этом углу помещения почти не было слышно музыки, и десятки человек сидели на антигравитационных стульях вокруг проектора с голограммой. Это была весёлая комедия о каком-то рыцаре и его путешествиях в древней Вселенной. С ним постоянно случались казусы, и от этого все смеялись. Когда мы досмотрели фильм, была уже глубокая ночь по земному времени, и в комнате отдыха оставалась всего пара человек. Я уж было хотел попросить включить следующий фильм, но Люциус сказал, что очень устал за день, и проводил меня до каюты. По пути, он попросил меня не рассказывать своей матери о том, что я выходил, чтобы ему избежать неприятностей.