Шепот звезд
Шрифт:
Царским кивком отпустив адъютанта, администратор собирался пожать руку «немезису», но, вовремя спохватившись, убрал ладонь за спину.
– Извините, привычка. Проходите, присаживайтесь… – Но оценив изящность мебели и возвышавшегося на два с половиной метра Немезиса, удрученно поджал губы. – Хм, м-да уж. А вы можете это все снять?
– В этом нет необходимости, – дезактивировав шлем, ответил воин. Подставив прохладному воздуху оголенный череп, посмотрел на вздрогнувшего Валандая красными глазами без зрачков, – для обсуждения цели найма достаточно и этого.
Мелькнувшие в глазах
Сделав приглашающий жест к столу переговоров, администратор самодовольно уселся в кресло, понимающе посмотрел на оставшегося стоять воина рядом с хрупкой античной мебелью и напыщенно произнес:
– Я хотел бы уточнить один момент, прежде чем мы окажемся за этими дверьми, – мотнув за спину, чиновник натянул обруч виртуальной связи с искусственным интеллектом, – все, что вы узнаете в этих стенах… это сугубо конфиденциально. Если вас что-то не устроит в сделке, мы настаиваем на годовом моратории по распространению информации…
Воин молча ждал, пока человек закончит длинный перечень предупреждений и смешных угроз.
Все трясутся над своими тайнами, хотя и знают, что Марс самая молчаливая планета. Единственная не входящая в Федерацию Корпораций, и уже более века на ее поверхность не ступала нога чужаков. Все сделки происходили на орбите, все поставки недостающих ресурсов заканчивались орбитальными доками. И как бы ни старалась Служба Безопасности корпорантов внедрить своих агентов, все оканчивалось орбитальным карантином, а если удавалось забросить агента сквозь сети орбитальных спутников, боевых платформ и плотный график патрулирующих штурмовиков – человек исчезал бесследно.
– …и последнее. Вам придется работать… с другими людьми.
– Это невозможно, – моментально отреагировал воин. – «Немезисы» не участвуют в совместных операциях. Только одиночные контракты или, если задача выходит за возможности одиночки, заключают наем в представительстве Ордена на звезду братьев.
Валандай недовольно нахмурился, но получив какое-то сообщение по замерцавшему сиянием обручу, вежливо улыбнулся:
– К обсуждению последнего пункта мы вернемся после встречи с наместником.
Поспешно покинув объятия кресла, администратор засеменил к противоположной стене. Легкое касание к мраморной стене с барельефами мифических животных вызвало легкое вздрагивание пола. Спустя мгновение стена чуть провалилась вглубь и с едва слышным шелестом ушла в пол.
На месте фальш-стены показалась броневая плита с характерным блеском напыления энергозащиты шестого уровня. Массивная плита, способная выдержать совмещенный залп малого крейсера, занимала всю стену.
Касание к мерцающему участку оживило еще один упрятанный механизм, и монолит украсился проемом еще одной двери. Мягкое шипение, и массивные створки ушли в стороны.
Валандай обернулся и с дежурной улыбкой отошел чуть в сторону. Миновав сладко пахнущего администратора, воин очутился в прохладном полумраке тамбура. За спиной тут же сомкнулись створки дверей.
В отличие от
Голые стены освещались мягким светом из прозрачной колонны до потолка. Вокруг тихо шелестя и перемигиваясь индикаторами, возвышались шкафы с электроникой и мерцали проекции информационных консолей сложной аппаратуры.
Со всех сторон к колонне тянулись переплетения жгутов из шлангов и кабелей. Мерцая в темноте энергетическими маркировками и пузырясь литрами прокачиваемой по шлангам жидкостью, вся электроника и механика пульсировали в едином порыве. В ритме звуков, от которых Немезис превратился в изваяние.
Мысль-догадка пронзила сознание молнией, и тело отреагировало рефлексами. Забурлили гормоны, по внутренним цепям пронесся электронный шторм.
Забрало мгновенно покрылось дополнительным слоем зеркального поглотителя. Излучатели вспыхнули мерцанием боевого режима, а по телу пробежалась знакомая мощь от боевой химии. Распираемое от чувства всемогущества тело застыло в ожидании команды, а боевые системы вспороли темноту маркерами боевого прицеливания.
Все странности колонии сложились в одну большую проблему. Решение которой грозило обернуться для Незабудки незапланированным «просветом». На захолустной планете, в центре зала наместника и одного из основателей неизвестной и мало чем примечательной колонии, явно имеющей средств больше, чем может себе позволить мелкая корпорация, функционировала одна из самых оберегаемых Марсом технологий. Система «воскрешения» увеличивала отпущенный природой срок почти втрое.
И то, что вначале было принято за колонну света, оказалось центральным саркофагом, внутри которого, среди сонмища пузырей, плавало тело древнего старика. Обвисшая пергаментная кожа едва не просвечивала насквозь. Неестественная худоба и выпирающие кости придавали телу сходство с утопленником, изъеденным вездесущими рыбами и трупным ядом. Лишь судорожные движения глаз под опущенными веками говорили, что мумия жива.
«Волчонок… – Наполненный горечью голос прозвучал в голове, минуя внешние фильтры и системы анализа. – Зубастый, испуганный мальчишка. С руками по локоть в крови…»
Воин не мог поверить в происходящее. Таинственный голос проник сквозь шлюзы безопасности и разговаривал характерным лишь для «шептунов» способом, – слова и образы возникали прямо в сознании.
Не успевшее окрепнуть желание утопить планету в пламени «просвета» любой ценой любопытство отодвинуло в сторону. Интерес взял верх над логикой, и сознание запестрело догадками. Откуда? Почему? Как это возможно? Вопросы и ответы замерцали в сознании хороводом образов.
«Удивление… Любопытство это хорошо. Значит, мозги еще живы, и не все потеряно…»
Глаза старика окрылись, и воин заглянул в такие же красные белки глаз, как у него самого. Но только взгляд был более глубокий, завлекающий в глубину, утягивающий тугим коконом чужой воли. В его сознании стали вспыхивать образы чужой памяти.
На его вопросы стали поступать частичные подсказки. Кто-то более могущественный и всезнающий не хотел возиться с ответами, а лишь крупными мазками указал направление правильного поиска.