Шерлок Холмс и талисман дьявола
Шрифт:
Дрю снова рассмеялся.
– Вечный вы актер, Холмс, – воскликнул он, – но вы зря стараетесь оттянуть время. На этих холмах нет ни души, и спастись у вас нет никакой надежды. Если вы попробуете бежать, я вас все равно пристрелю. Ладно, курите свою последнюю папиросу и растяните удовольствие подольше, однако будьте осторожны.
Пока Холмс доставал из кармана портсигар, я мысленно оценивал наше положение и проклинал себя за то, что оставил оба револьвера в карманах пальто. Фонарь тоже находился слишком на большом расстоянии, чтобы успеть взять его до того, как Дрю выстрелит.
Мы закурили, я прикуривал последним
– Когда я был на войне в Афганистане, там говорили, что тот, кто прикуривает последним, – неудачник, потому что именно в него стреляют, но здесь мне, третьему, кажется, этой приметы опасаться не приходится.
Холмс тихо усмехнулся:
– Кто знает. В конце концов сегодня ночь в середине лета [20] и вы не должны ничему удивляться.
Не раз мне приходилось наблюдать за Шерлоком Холмсом, когда ему грозила неминуемая смерть, и он всегда встречал опасность достаточно хладнокровно, но сейчас его странное поведение внушало мне мысль, что он все еще ощущает себя хозяином положения и что-то замышляет.
20
Ночь, когда, по примете, совершаются чудеса.
Темень вокруг нас была совершенная, и молчание нарушал только шорох вереска под дуновением ночного ветерка. Казалось, что вековые равнодушные скалы терпеливо ждали, когда опять прольется кровь. Я снова и снова обдумывал, нет ли какой возможности бежать или хотя бы отвлечь внимание бандитов, но мне ничего не приходило в голову. Дрю был прав: вокруг не было ни души. Вдруг мы услышали какой-то новый звук, отличный от шороха ветра в кустарнике. Я не мог бы сказать, на что он похож, а между тем он все время усиливался. Это был какой-то дробный звук, доносившийся как будто отовсюду.
– Что это? – спросил отрывисто Клайв, и его беспокойные глаза еще больше забегали.
Малькольм тоже стал оглядываться, а Дрю слегка переменился в лице.
– Это, – сказал он, – какая-то механическая уловка, задуманная мистером Шерлоком Холмсом, но она его не спасет.
Едва он произнес эти слова, как в кустах за ним замелькали огоньки и послышался странный трещащий звук.
Клайв и Малькольм, разинув рты и боязливо оглядываясь, придвинулись поближе к Дрю. За считанные секунды огоньки окружили только два каменных кольца и нас, замерших от неожиданности.
– Стойте на месте, – резко приказал Дрю своим сообщникам. – И смотрите, чтобы револьверы не дрожали у вас в руках. Вы, Холмс, всегда любили разные театральные штучки. Вы – большая потеря для сцены, а теперь уже и для детективного искусства.
Его силуэт чернел на фоне огненного кольца. Он поднял револьвер и прицелился в Холмса. Мой друг бросил окурок и спокойно глядел в дуло заряженного револьвера. Оранжевый свет огня ярко высветил его длинное лицо и великолепные глаза.
– Мы докурили, – сказал он. – Можете стрелять, когда вам заблагорассудится.
В это время за огненным кругом раздался звон металла, и в глазах Дрю впервые мелькнуло беспокойство, однако он все еще стоял прямо и целился в Холмса.
– Посмотрите! – проскрипел Клайв и указал на темный склон, усеянный каменными гробницами.
К огненному кольцу
– Господи помилуй! – ахнул Малькольм. – Кто это?
Теперь наконец и Дрю слегка повернул голову, но этого было достаточно для Шерлока Холмса. Я услышал негромкий щелчок, и в темноте промелькнул золотистый луч, когда Холмс выстрелил в Дрю из своей трости, и узкое лезвие задело его плечо. Выругавшись, Дрю сделал шаг, споткнулся и растянулся на земле, выронив револьвер.
Мы с полковником хотели немедленно наброситься на других бандитов, но этого не потребовалось. Воя от страха, Клайв и Малькольм побежали, потому что ужасная фигура, блестя золотом, уже совсем была рядом, а мои фантазии и предчувствия теперь обрели форму. Из окружающих зарослей выскальзывали черные безмолвные силуэты и устремлялись вдогонку за подручными Дрю.
Ничего не понимая, я повернулся к Холмсу. Он боролся с Дрю, который каким-то образом ухитрился дотянуться до револьвера. Прежде чем я успел прийти на помощь своему другу, раздался выстрел, и закованная в доспехи фигура пошатнулась, когда пуля Дрю пробила ее шлем.
Но еще раз в свете пламени сверкнуло золотом лезвие, и Дрю затих. Холмс встал и вытер окровавленное лезвие носовым платком. Гигантская мужская фигура рукой в железной перчатке подняла забрало, но в огромном шлеме головы не оказалось.
– Сработало, мистер Холмс, точь-в-точь как вы говорили, – услышали мы приглушенный голос Джея Хардена. – Можно мне теперь освободиться от этой штуки?
26
ШЕРЛОК ХОЛМС ОБЪЯСНЯЕТ
– Что ж, мистер Холмс, – сказал полковник, – я понимаю, что вы не очень склонны рассказывать, как достигаете желаемых результатов, но я был бы очень благодарен вам за объяснение.
Мы сидели за столом в коттедже миссис Уильямс, но теперь отнюдь не втроем. Присутствовал не только Джей Харден, но полдюжины стульев были заняты теми, кого Холмс называл своим «нерегулярным войском с Бейкер-стрит», отрядом уличных лондонских мальчишек, которых он содержал и натаскивал годами и чьи зоркие глаза, острый слух и быстрый ум часто помогали ему в расследовании преступлений. Одетые теперь не в свои обычные лохмотья, а в одинаковые свитеры и черные брюки, они занимали один конец стола, и на их лицах, вымазанных сажей, сверкали только белки глаз. Они были необычно молчаливы, но только потому, что отдавали должное обильному ужину и кувшину с элем.
Холмс улыбнулся.
– Может быть, – начал он, – я просвещу вас насчет некоторых своих дедуктивных умозаключений по этому делу.
Он налил себе бренди и, вытащив из кармана измятую карту, разложил ее на столе среди тарелок.
– Вот, – сказал он, указав на карту длинным пальцем, – карта этой местности, и она может почти все объяснить.
Мы склонились над картой, рассматривая ее, и я увидел, что это действительно карта Пресцелийских гор. Во многих местах старинные памятники были отмечены староанглийским шрифтом: великолепный погребальный памятник «Пентр Эван», где мы завтракали накануне, «ложе Артура», где Холмс оставил свой фонарь в качестве приметы, и «вересковая могила», где мы обнаружили одиночное кольцо из небольших камней на унылой пустоши. Но все равно я ничего не понимал.