Шерлок Холмс. Армия доктора Моро
Шрифт:
Мы по-прежнему не могли его видеть, но легко отслеживали по звуку. Оно метнулось к стене слева от нас, запрыгнуло на нее и непостижимым образом вскарабкалось к потолку.
Кто-то выстрелил, и во вспышке дульного пламени мы на мгновение увидели нечто большое и бесформенное, с гладкой кожей и огромным количеством ног. Оно заревело, и Манн с Уиггинсом снова подняли револьверы. Четыре выстрела прозвучали один за другим, вспышки казались в темноте фейерверком, так что у меня в глазах еще долго стояли сине-зеленые пятна. Существо снова заревело, теперь уже, несомненно, от боли.
– Прекратите стрелять! –
Почти слепые, промокшие и испуганные, мы прижались спинами к стене, держа оружие наготове, если существо появится снова.
– Что это было? – спросил Уиггинс. – Эта чертова тварь похожа на рассерженный монгольфьер.
Сравнение казалось абсурдным, но было достаточно точным.
– Кто знает, из кого он создает своих монстров, – ответил Кейн. – Когда операции заканчиваются, уже трудно определить, кем это создание было раньше.
– Сколько таких тварей нам еще попадется по пути? – вслух подумал я.
– Сколько угодно, если их так же просто будет убить, – храбрился Джонсон.
– Просто не будет, – возразил Кейн.
– Я готов сразиться с любым количеством врагов, как судьба распорядится, – объявил Челленджер. – Но меня совершенно очаровала эта прелесть! – Он вздохнул. – Если бы я мог осмотреть ее труп, вероятно, мы узнали бы много нового и полезного.
– Как бы я ни симпатизировал вашей тяге к знаниям, – заметил я, – мы сейчас не в научной экспедиции. Надеюсь, когда мы выполним нашу миссию, у вас появится возможность изучить обстановку.
– Я обязательно ею воспользуюсь, – решил он.
– Может, двинемся дальше? – вмешался в разговор Манн. – В конце концов, мы только что объявили всей округе о своем приближении.
– Он прав, – согласился Кейн. – Теперь мы не застанем врага врасплох. Выстрелы были слышны за много миль отсюда.
– В таком случае вряд ли вы станете возражать, если я снова зажгу фонарь, – сказал Джонсон и чиркнул спичкой. – Я не хочу больше идти вслепую, что бы ни поджидало нас впереди.
Кейн недовольно рыкнул, но ничего не ответил. Вероятно, он решил, что спорить бессмысленно, Джонсон явно не собирался уступать.
Мы тронулись в путь. Впереди шли Кейн и Джонсон, освещающий путь фонарем.
Прошло немного времени, и мы столкнулись с еще одним «сторожевым псом». Эта тварь наверняка бросилась к нам, как только услышала выстрелы.
Как ни странно, первым ее почуял Челленджер, а не Кейн.
– Вода плещет, – произнес он. – Что-то плывет в нашу сторону.
Мы остановились и прислушались. Я сразу же понял, о чем говорил Челленджер. (Несомненно, я различил бы эти звуки и раньше, если бы не был так сосредоточен на дороге.)
– Плеск становится громче. К нам приближается что-то большое.
– Я чрезвычайно натренировал слух во время путешествия по Амазонке, – объяснил Челленджер. – По ночам враждебно настроенные туземцы нападали на нас, тихо подплывая по реке на каноэ. Кончилось тем, что мы научились улавливать любое изменение в ритме волн. Невнимательность могла стоить нам жизни.
Я пытался представить, что за чудовище ищет с нами встречи. Кем оно окажется – рыбой или водоплавающим животным?
Даже когда эта тварь объявилась, я еще затруднялся с ответом. Внезапно
Огромная пасть, вероятно принадлежавшая когда-то акуле – тонкий глубокий рубец с мелкими острыми зубами, – бесшумно метнулась к Джонсону.
Шинуэлл успел открыть огонь, но он никогда не был хорошим стрелком. С детства привыкнув решать все споры с помощью кулаков и дубинок, он не приобрел навыка быстрой и точной стрельбы. Возможно, пуля и задела тварь, но не остановила ее. Острые зубы уже тянулись к добыче, когда я привел в действие свой револьвер.
Не могу сказать, что часто упражнялся в пальбе по мишеням. Главным образом из-за того, что потом приходилось выслушивать жалобы хозяйки по поводу испорченных стен. Тем не менее мне удалось сохранить холодный рассудок и твердость руки. Пуля попала точно в голову мерзкой твари, напоминавшей помесь акулы с быком. Мой выстрел был не единственным, вслед за ним прогремели еще два. Они не отбросили существо назад, оно продолжало двигаться в сторону Джонсона, когда он прицелился повторно, выстрелил почти в упор и попал прямо в раскрытую пасть. Пронзительно завизжав, тварь повалилась на него. Огромная пасть все еще шевелилась и клацала зубами, пытаясь ухватить жертву. Джонсон невольно вскрикнул, и его голос показался мне слишком тонким и дрожащим для такого сурового мужчины.
– Прекратите стрельбу! – приказал я.
Не стоило понапрасну тратить патроны. Мой выстрел был превосходен, пуля, должно быть, разнесла мозг чудовища. Мы наблюдали лишь его агонию, последнюю вспышку активности перед гибелью. Впрочем, оно и сейчас могло причинить много вреда, о чем свидетельствовал вопль Джонсона.
– Надо помочь ему выбраться, – сказал Уиггинс и протиснулся мимо меня к придавленному трупом Шинуэллу. Кейн опередил его, ухватился за скользкую лапу бестии, оттащил ее в сторону и с громким всплеском сбросил в воду.
– Похоже, он мертв, – объявил Кейн. – Этот крик был предсмертным.
– Хочется верить, что вы сожалели бы обо мне, – послышался вдруг голос Джонсона, слабый, но вполне осмысленный. – Проклятая тварь откусила от меня приличный кусок, но я все еще жив.
– Позвольте, я взгляну. – Я поднял упавший фонарь и поднес к ране Джонсона.
Если бы с нами был Ватсон, он, несомненно, провел бы более обстоятельный осмотр. Но даже мне, с моим поверхностным знанием медицины, сразу стало ясно, что раненый истечет кровью, если не наложить жгут. Я так и объяснил спутникам.
– У нас нет на это времени, – проворчал Кейн. – Вслед за этим зверем прибегут другие.
– Тогда тем более надо поспешить, – возразил я. – Мы не оставим нашего раненого друга умирать здесь. При хорошем уходе и регулярных перевязках он через пару недель встанет на ноги.
Надеюсь, что Ватсон гордился бы моей чуткостью.
– Так быстро все заживет? – спросил Джонсон. – По-вашему, ничего страшного, да?
– У меня есть что-то подходящее, – вмешался Челленджер.
Он опустился на колени, снял с плеча рюкзак и отрезал ножом один из ремней, закрывающих клапан.