Шесть черных свечей
Шрифт:
— Свет во мраке — это Кэролайн, и она в центре звезды, и вся сила да явится сюда, и да сольются в центре звезды все потоки.
Старая Мэри поворачивается к Кэролайн. Та бормочет, что ее тошнит, и кидается в туалет. Ритуал приостанавливается на полпути — это что-то вроде прерванного оргазма. Тишину нарушают только треск свечей, дыхание Девочек и звуки из туалета, сопутствующие извержению рвоты. Эти звуки приводят Девочек в чувство.
Энджи наклоняется к Венди:
— Это безумие какое-то!
— Просто делай, что велят. Ей станет легче, — отвечает
— Точно, — подтверждает Линда.
Энджи кивает Венди в знак согласия, и это первый положительный момент в их отношениях за многие годы. Если даже заклятие и не сработает, впустую оно уже не пропадет, поскольку дало выход истинным родственным чувствам. Во мраке перед ними мелькнул свет, а где свет — там выход, и покорить путь к свету — значит избавиться от того, что разъединяет.
Подумать только, заклятие призвано истребить Стейси Грейси при помощи того же обряда, что некогда отправил на тот свет парня, что обозвал Венди лесбиянкой, другого парня, который дразнил Донну кикиморой, и городского водопроводчика, который все никак не мог наладить матушкину стиральную машину. На тот свет.
Из туалета возвращается Кэролайн. Лицо у нее бледное. Донна берет на себя руководство ситуацией:
— Так, Кэролайн. Теперь тебе надо зажигать и задувать Шесть Черных Свечей. Что тебе скажет Старая Мэри, то и делай.
Кэролайн послушно кивает. Старая Мэри вручает ей шесть спичек и велит опуститься на колени. Задувание и зажигание свечей началось. Душистый запах дыма напоминает всем церковь. Похороны. Свадьбы. Великий пост. В частицах дыма от задутой свечи вся католическая обрядность, какой она предстала перед ними. Кэролайн гасит свечи. Зажигает свечи. Вздувает и тушит пламя.
— Тебе нужен клочок бумаги, — говорит Донна.
Девочки не возьмут в толк — зачем.
— Ей надо написать на бумаге имя Стейси Грейси и сжечь, — поясняет Донна.
Венди озирается, хватает листок бумаги, который лежит у телефона, и протягивает Донне. Донна как-то хитро складывает бумагу и передает Кэролайн:
— Напиши здесь ее имя.
Кэролайн берет сложенную бумажку с таким видом, будто ей дают десятку и посылают в магазин, но не говорят, что надо купить. Вопрос она задает слабеньким детским голоском:
— А ручка?
— Ручка! — отрывисто приказывает Донна.
Венди протягивает Донне ручку. Донна совершает с ручкой какие-то странные манипуляции, словно освящает ее. Хотя какое тут, к чертям, освящение. Теперь все они опять в полной готовности. Старая Мэри произносит уже знакомую нам первую часть заклинания и начинает задавать вопросы на ирландском гэльском (перевод представлен), (очень приблизительный), (неточный как черт-те что). Девочки отвечают по-английски.
— Желаем ли мы, чтобы адское пламя поглотило Стейси Грейси? — нараспев спрашивает Старая Мэри.
— Да, мы желаем, чтобы адское пламя поглотило Стейси Грейси! — отвечают Девочки.
Кэролайн поджигает бумажку.
— Желаем ли мы, чтобы Стейси Грейси умерла неназываемой смертью? — грозно осведомляется
Они желают. Бумажка съеживается.
— Подобно этой бумажке да съежится жизненная сила Стейси Грейси, — возглашает Старая Мэри.
— Да съежатся сердце и душа Стейси Грейси.
— Нашим криком ввергнем ли мы ее в адское пламя?
— Да будет ввергнута в адское пламя нашим криком.
Девочки кричат и кричат, и приседают, и размахивают руками. Не дай бог какому-нибудь церковнику заглянуть на огонек в данный момент. Перекрывая вопли, Старая Мэри громко приказывает Кэролайн погасить свечи:
— Кэролайн! Свечи!
Кэролайн опускается на четвереньки и ползает вокруг свечей, словно сбрендившая собака, и фукает, и фыркает, и задувает свечи. Закончив, она поворачивается к Девочкам. Обессиленные, они полулежат в креслах и на диване. Старая Мэри вытаскивает свой маленький приемник, включает его, настраивает на полицейскую волну и прижимает к уху.
— Кто-нибудь угостит меня чаем? — спрашивает матушка.
Кое-что про последствия
Матушка просит кого-нибудь заварить чайку, но никто и не чешется, и матушка решает обратиться лично к Венди:
— Венди?
— Полиция преследует автомобиль, — извещает всех Старая Мэри.
— Свежайшие новости от Мэри Даффи, репортера в кресле, — комментирует Донна.
Матушка наседает на Венди.
— Уже тридцать с лишним лет Венди, — ворчит та.
В разговор вступает Энджи и говорит, что не худо бы Венди заняться чаем. Это ремесло может ей пригодиться, когда отец Бойль завершит мероприятия по вылизыванию папской жопы, вернется из паломничества и ее вытурят из школы. С такой квалификацией можно найти работу… ну хоть в «Замори червячка» на той же улице.
— Я лучше попрошу твоего Десси научить меня орудовать молотком! — отвечает Венди и удаляется на кухню заваривать чай.
— А я тебя могу научить, как правильно заехать в челюсть! — говорит Энджи и даже привстает с кресла, но Донна усаживает ее обратно.
Донна просто вне себя, так ей интересно, что же случилось со Стейси Грейси.
— Позвони ей. Позвони. Позвони этой корове Стейси Грейси, — просит Донна.
Кэролайн передергивает от одной мысли о том, чтобы звонить девчонке, которая увела у нее мужа. Хотя ее номер у Кэролайн имеется. Она раздобыла его давным-давно. И фотографии. И автобусные билеты. Все это она выудила из карманов Бобби, когда пыталась составить цельную картину событий, в которые трудно поверить. Когда смотрела, как прилив ревности и недоверия поднимается все выше, при том что ноги ее якобы оставались сухими. Королева Канут. [33]
33
Она же Эмма Нормандская (ум. 1052) — жена Канута Великого, короля Англии, Дании и Норвегии.