Шесть дверей страха
Шрифт:
Увидев сразу двух покупателей, карлик широко разинул рот, вытаращил круглые глаза, потом опомнился и завопил:
– Самые лучшие в Шаиссе кувшины с вином! Вино пьешь – а оно не кончается! Ни в одной лавке Гости не найдут Птицу, Говорящую Правду! Только у нас! Если Гости зайдут, хозяйка, прекрасная Зирина, покажет им такие диковинки, от которых помрачается ум и замирает сердце!
С удовольствием послушав пронзительные вопли маленького зазывалы, и полюбовавшись, как он размахивает многопалыми ручками, киммерийцы вошли в лавку
У Конана глаза разбежались от сияния украшений, блеска оружия и доспехов, ярких красок ковров и тканей. Он даже не сразу заметил хозяйку, с усмешкой глядевшую на него.
Да, не зря толстый карлик назвал ее прекрасной Зириной! Она стояла у маленького столика, богато инкрустированного драгоценными камнями и перламутром, и смотрела на гостей темными бездонными глазами. Ее одежды, похожие на одеяние вендийских танцовщиц, не скрывали от жадных взглядов ни одной из прелестей. Гладкий упругий живот, полуоткрытая грудь, длинная смуглая шея с множеством ожерелий и красный смеющийся рот обещали счастливцу многое, очень многое…
Загадочно улыбаясь, она поставила на столик высокий серебряный кувшин и три кубка – два золотых, богато отделанных сияющими драгоценными камнями, и один простой, оловянный, такой, какие обычно ставят на столы в придорожных харчевнях. Налив вино в золотые кубки, хозяйка приветливо сказала:
– Выпей, король Конан, желанный Гость Шаиссы! Выпей и ты, старый Калтус, бывший раб, а теперь дорогой Гость! Ты часто заходил в мою лавку и, наверное, уже знаешь, что купить? А королю я покажу кое-что, от чего он, может быть, и не откажется! Скажи, король, я, по-твоему, красива? – И она прошлась перед ним, призывно покачивая бедрами.
Сердце в груди Конана бешено забилось, Зирина вдруг показалась самой желанной из всех женщин мира.
– Да, ты очень красива, наверное, только здесь, в Шаиссе, живут такие прекрасные женщины!
– А теперь посмотри сюда, король!- Хозяйка отдернула легкий полог, скрывавший что-то в глубине лавки, и Конан с Калтусом, подошедшим сзади, застыли, словно громом пораженные,- перед ними в небольшой нише, освещенная ярким светом масляной лампы, на ковре сидела девушка с золотыми волосами.
Когда отдернулся полог, она подняла опущенную голову, и на Конана глянуло лицо, которое могло присниться только в прекрасном сне…
Сапфировые глаза под тонкими, слегка нахмуренными бровями смотрели печально и покорно. На белых, как снег, щеках играл легкий румянец, крепко сжатые, похожие на крошечный бутон розы, губы были созданы для любви.
Встретившись глазами с Конаном, она вспыхнула, вскочила на ноги, губы приоткрылись, показав ослепительно-белые зубы. Она сделала шаг ему навстречу, и на ее ноге зазвенела тонкая стальная цепь.
– Это мой самый лучший товар! Ну, так как, кто из нас красивей? Я или она?- И хозяйка приподняла голову рабыни за подбородок.
Рядом с золотоволосой пленницей красота Зирины
– Надо же, королю, такому молодому и полному сил, нравятся столетние старухи!- раздался сзади тоненький ехидный голосок.- Ты в Шаиссе, король, а здесь не все бывает тем, чем кажется! Квир-р-p! Квир-р-р!
Конан оглянулся и увидел в большой клетке голубую птичку с насмешливыми черными глазками. Она прыгала по жердочке и весело чирикала:
– Квир-р-р! Квир-р-р! Стар-р-руха! Посмотри на нее!
Не понимая, о какой старухе идет речь, Конан перевел глаза на девушку – и попятился. Перед ним стояла сморщенная, худая, как скелет, древняя беззубая старуха и с вожделением смотрела на короля белесыми, гноящимися глазами. На тощей коричневой ноге карги болталась стальная цепочка.
Хозяйка нахмурилась, задернула занавеску и подошла к клетке с птицей:
– Разговорилась, негодница! Уж тебя-то точно никто не купит! Кому ты нужна, Птица, Говорящая Правду! Правды никто не любит! Сиди и помалкивай! – И она накинула на клетку большой пестрый платок.
Птица обиженно пискнула, повозилась и затихла. Тем временем старый Калтус что-то высматривал в груде оружия, лежащего на полу. Наконец с торжествующим возгласом он вытащил большой меч с простой, ничем не украшенной рукояткой, в широких кожаных ножнах.
– Вот то, зачем я сюда пришел! Вот он, чудесный Меч – Сокрушитель Демонов! Хозяйка, держи монету и Меч мой! – Он бросил Зирине монетку, та на лету поймала и стала предлагать Калтусу чудесную кольчугу и волшебный щит.
– Нет, я все купил, что мне нужно! А теперь угости-ка нас своим вином, у тебя ведь все равно оно никогда не переведется!
Сделав приветливое лицо, Зирина поднесла им золотые кубки, а себе взяла оловянный. Но тут Калтус вдруг внимательно посмотрел на Конана, потом на кубок, потом опять на Конана.
– Нет, хозяйка, король не будет пить из этого кубка, возьми себе золотой, а ему дай оловянный!
– Как можно! Чтобы гость пил из простого кубка! Позор моему гостеприимству! Да и сам король не захочет пить вино из такой дрянной посуды!
Но Калтус решительно отобрал у нее кубок и всунул в руку ничего не понимающего Конана. Потом подвел его к большому зеркалу, висевшему сбоку от двери:
– Смотри внимательно, король, и ты все поймешь!
Из зеркала на Конана глянуло смуглое лицо синеглазого юноши с растрепанными волосами, с первым пушком над верхней губой. Рядом с ним стоял очень похожий на него воин лет тридцати, могучий, широкий в плечах, с мощными буграми мышц на руках и груди.
– Что это за чудеса?!- сказал Конан, и юноша в зеркале повторил движения его губ.
– Просто – волшебное зеркало, которое показывает стариков – молодыми, а молодых – юными… Да ты не на лицо смотри, а на свою шею… И на кубок… Ну?