Шесть историй и одна Нина

О. Сана

– Как я могу тебя не любить? Как Он может тебя не любить? – прошептала мама.

– Он любит. Просто не помнит как.

После этих слов я увидел не чавкающую и грязную девчонку, что только убивалась из-за наследства, а маленькую девочку, которая отдала мне свой стул как гостю, а сама села на пуфик.

– Со второй женой

он разошёлся. Один теперь в деревне живёт.

– Жалко его.

– Да ну, с нами жил – всё покоя искал. После третьей женщины нашёл. Ему никто из нас не нужен.

Её мама встала и начала убирать со стола. Стало чище, приятнее. Она включила чайник. Чай в их семье пили часто. Я знал, что сейчас Нина достанет что-то вкусное для нас из своего шкафчика со сладостями. Так оно и было: на столе появились пирожные и печенье. Она достала и сахар для меня.

– Если бы не ты и твоя сестра, – женщина тихонько хлипнула, – то я не знаю, что бы делала.

В матери и дочери я видел боль. Боль осознания, что тебя оставили, покинули и заставили возненавидеть. И вечно искать причины в себе.

Деньги, о которых грезила моя Нина, были призраком отцовской любви. Так она ещё могла чувствовать его присутствие в своей жизни. Она позволяла себе думать, что, отправляя деньги, оставляя наследство, он думает о ней. Но правду говорить ей я не хотел. И не мог.

Когда её мама отвернулась, я спросил:

– Как ты съела подливу? Ты же не ешь её.

Она посмотрела прямо на меня. И этот взгляд был уже во мне. В нём была вся она.

– Я её ненавижу. Но мама приготовила ужин, а её огорчить я не могу.

История вторая. Подруга

В последнее время я была очень сильно занята на учёбе. Кроме самих пар мне нужно было заполнять журнал, следить за посещаемостью, выставлять оценки. Вечные таблицы, схемы, списки. Домой я возвращалась только под вечер, а к концу недели валилась с ног.

Нина постоянно писала мне. Спрашивала, как мои дела, чем я занимаюсь. В некоторые моменты это было даже похоже на навязывание общения. Я знала, что пишет она мне не

просто так. Хочет чем-то поделиться, но из вежливости спрашивает про меня. У меня не было сил слушать о её проблемах. Я игнорировала Нину почти неделю и в субботу решила всё-таки позвонить ей сама. Да и мне был нужен совет подруги насчёт отношений.

– Он фантомный папа, – сказала Нина, выдернув меня из мыслей.

– О чём ты? Фантомный кто?

– Ну, фантомные боли, знаешь? Человеку удалили руку, но он всё равно чувствует, как она болит. Странное состояние, но сравнение отличное. У меня вроде есть папа, но роль свою он исполняет до жути паршиво.

После тяжёлого дня в университете у меня разболелась голова. Не в первый раз. Но по врачам смысла ходить было немного – найдут ещё что-нибудь. Тогда лечение точно понадобится. Из-за боли я не понимала, к чему ведёт Нина, но постаралась поддержать разговор.

– Ты говорила, что хочешь быть… Как ты говорила?

– Папиной дочкой? Ты про это?

– Да, точно. Папина дочка. Если честно, я даже не понимаю, что это значит. Но могу тебе сказать, что её не существует. Меня всегда успокаивает, что у всех такие же проблемы, как и у меня. Здесь также: папиных дочек просто не существует. Все живут, как придётся.

– Рит, меня это не успокаивает. Я не хочу, чтобы мою историю сгребали, пусть и образно, в одну кучу с другими.

Я только вздохнула. Нина всегда хотела выделиться и постоянно спорила со мной из-за этого. «Я так не думаю», «Это не так», «Ты не понимаешь». Ей палец в рот не клади, но дай возможность поспорить с кем-нибудь. Скорее бы Нина поняла, что никакая она неособенная. Самая простая девчонка – как и все.

– Никто из моих подруг – не «папина дочка», – я изобразила в воздухе кавычки. – Их отцы – это бати. Такие грубоватые, необщительные, простые. Ну, бати. Поэтому, чтобы ты себе не придумала, такие отцы – большая редкость.

– Да, но я не хочу знать, кто и что у других. Я хочу, чтобы такой папа был у меня.

Конец ознакомительного фрагмента.