Шесть извилин под фуражкой
Шрифт:
Веня призадумался и наконец решил, что в словах старшего Утконесова есть определенная доля здравого смысла.
– Тогда здесь останусь я, а вы идите, – сказал Веня. – Если они убегать станут, тут-то я их и встречу.
Близнецы переглянулись, Андрей дернул себя за ухо и прикрыл ладонями лицо, что означало: «Прикрой меня». Антон согласно кивнул, и братья скрылись в квартире.
Оказавшись в прихожей, братья первым делом осмотрелись, но, не обнаружив ничего подозрительного, кроме двух двадцатилитровых стеклянных фляг в углу под вешалкой, двинулись дальше.
Если бы братья не знали, кому на самом деле принадлежит квартира, то наверняка бы подумали, что хозяйка ее – очень правильная и чистоплотная женщина. Ни ободранных углов, ни грязи, ни пустых бутылок здесь не было. Наоборот, в прихожей стояла огромная напольная ваза, вероятно, очень дорогая. На стенах висели кашпо и несколько картин, правда, кисти далеко не талантливого художника, но близнецы в живописи разбирались мало.
Андрей дошел до искомой комнаты, обернулся, щелкнул указательным и большим пальцами и широко открыл рот. «Вторгаемся внезапно и сразу начинаем орать», – понял его действия Антон и кивнул.
Андрей рывком распахнул деревянную, покрытую густым слоем лака дверь и, ввалившись в комнату, заорал:
– Стоять! Милиция! Руки за голову!
Антон заорал то же самое, но только минутой позже, а потому эти крики очень напоминали разноголосый хор, в котором ни слова разобрать было невозможно, кроме разве что приказа «стоять». Все находящиеся в комнате вытаращились на пришедших гостей. Андрей и Антон во все глаза осматривали комнату, посреди которой стоял накрытый стол, а за ним расположилось человек десять мужского и женского полов. Они с таким недоумением смотрели на братьев, что близнецам вдруг стало очень не по себе. Но тут из-за стола поднялся дородный мужик с небольшим пивным брюшком и очень большими бицепсами, которые так и перекатывались под короткими рукавами его летней рубашки.
– По какому праву вы вторглись в мою квартиру? – совершенно спокойным тоном спросил он, но глянул на близнецов так, что у тех невольно подкосились колени.
Андрей взял себя в руки, хмуро осмотрел присутствующих в комнате и сказал:
– Мы уполномочены прекратить это безобразие в вашем доме и пресечь дальнейшие сабантуи и пьяные дебоши.
– Сереженька, какие пьяные дебоши? – воззрилась на огромного мужика миловидная черноволосая женщина в синем платье. – Ты что, опять принялся за старое? Вот, так я и знала, стоит мне поехать в отпуск и оставить тебя одного, как ты начинаешь водить своих друзей к нам в дом.
– Катя, успокойся, – выдохнул Сереженька. – Это какое-то недоразумение, и мы его сейчас выясним. Ну-ка, потрудитесь объяснить, что вы имеете в виду? – обратился он к близнецам.
– А то и имеем, – робея, заговорил Андрей. – Соседи, между прочим, жалуются, что у вас все время пьянки. И еще вы самогоном торгуете, – уже совсем тихо добавил он.
– Что?! – на этот раз не сдерживаясь и не стараясь скрыть свою ярость, заорал Сережа. – День рождения моей жены вы называете повседневными пьянками?! Катя, не плачь, сейчас
– А мы и есть милиция, – высунувшись из-за плеча брата, вставил Антон.
Увидев второго милиционера, точь-в-точь похожего на первого, гости вообще перестали что-либо понимать и, словно галчата, завертели головами, глядя то на Катю, то на ее мужа, то на одинаковых милиционеров.
Используя всеобщее замешательство, Андрей еще больше осмелел и, обратившись к черноволосой дамочке, спросил:
– А вы, наверное, и есть Катька Вориха?
– Кто я?! – чуть не задохнулась от возмущения женщина. – Да как вы смеете? Сережа, что это такое? – она со слезами на глазах посмотрела на мужа, ища у того поддержки.
Поддержка не заставила себя долго ждать: в следующую секунду огромный Сережа уже двигался на близнецов, на ходу приговаривая:
– А вот сейчас я им покажу, как мою жену обзывать. Я в министерство жаловаться пойду, я до самого президента дойду, – пригрозил он.
Утконесовы как раз в этот момент начали подозревать, что тут что-то не так, но было уже поздно. Приблизившись к близнецам, Сергей схватил каждого из них за шиворот и поволок, словно котят, к входной двери.
– Не трогайте нас, – находясь в подвешенном за шиворот состоянии и перебирая о пол лишь носками ботинок, просипел Андрей.
– Мы при исполнении, – тем же сиплым голосом добавил Антон.
– Ничего страшного, – успокоил их Сережа. – Это мы сейчас поправим, – с этими словами он дотащил близнецов до входной двери, открыл ее и выбросил Утконесовых на лестничную площадку.
Веня, который уже приготовился ловить улепетывающих из квартиры алкоголиков, так же, как и Сергей, схватил каждого брата за шиворот, приговаривая:
– Удрать хотели, мерзавцы… – и тут он осекся, поняв, что вовсе не мерзавцев он треплет за шиворот, а собственных друзей.
Веня отпустил несчастных близнецов и спросил:
– А вы-то тут что делаете? Я думал, это алкаши убегают.
– Нет, это мы, – покачал головой Андрей. – А алкаши нас выпихнули.
– Как это? – не понял Веня.
– А вот так! Взяли за шиворот и выкинули из квартиры, – пожаловался Антон, пытаясь привести воротник в нормальное состояние.
– Ну, я им сейчас покажу, – зверея, процедил Кулапудов и двинулся в квартиру.
– Веня, подожди, – попытался остановить его Андрей, который уже понял, что, вероятно, они просто-напросто ошиблись адресом и влезли совсем не в ту квартиру, которая была им нужна.
Однако было уже поздно. Веня, размахивая кулаками, вбежал в комнату, полную гостей и, не придумав ничего подходящего, крикнул:
– Лежать! Стрелять буду!
– Ну, это уже слишком, – тоном, не предвещающим ничего хорошего, проговорил Сергей, снова поднимаясь из-за стола. – Двоих еще вытерпеть можно, но третьего… – и, не договорив, он кинулся на Веню.
Только вот Веня, в отличие от довольно худеньких близнецов, сумел дать первый отпор своему противнику, и через секунду нос вспыльчивого Сергея «поздоровался» со здоровым Вениным кулаком.