Шесть опаленных роз

Бродбент Карисса

Но его рука опустилась на мое плечо, ободряюще сжав его.

— Ты узнаешь, — сказал он. — Просто думай.

Фэрроу всегда заставлял меня верить ему, а это уже кое-что значит.

Я вдохнула, выдохнула и встала.

— Нам нужно сжечь тела.

Возможно, если мы сожжем их быстро, Витарус никогда не узнает. Боги были непостоянны и взбалмошны. В конце концов, у них была целая вселенная, чтобы уделять ей внимание. Может быть, нам повезло, и этот бог не заметил нас сегодня.

Но если мы не успеем…

Я посмотрела вниз на себя. На свои окровавленные

руки.

Я позабочусь о том, чтобы вина лежала на мне. Если бы мы с Вейлом будем держаться подальше от города, я смогу молиться за то, чтобы мы привлекли внимание Витаруса, находясь за много миль от Адкова.

И если у нас было совсем немного времени, прежде чем мы привлечем внимание Витаруса, то надо было его использовать.

— Вот. — Я сунула свою сумку в руки Фэрроу. — Отнеси это в город. Лекарство в ней…

Сработало ли оно? Знаю ли я точно? Оно подействовало на мышей. Боги, я надеялась, что оно подействует на…

Мне пришлось отмахнуться от лица Мины, потому что от одной мысли о ней я чуть не рассыпалась на части.

— Это сработает, — сказала я. — Охраняй его. Не испорти его. Не позволяй, чтобы с ним что-то случилось.

Фэрроу нахмурил брови.

— Ты уверена?

Иногда эти три слова, произнесенные кем-то другим, были назиданием. От Фэрроу это был настоящий вопрос, заданный с пониманием того, что он примет любой ответ, который я ему дам.

Я не была уверена. И я была ужасной лгуньей. Но я все равно ответила так уверенно, как только могла:

— Да. Я уверена.

На протяжении десятилетий этот город слепо верил в богов, которые не сделали для них ничего, кроме проклятия. Теперь я бы отдала все, чтобы бросить эту веру в эти маленькие стеклянные флаконы.

— Иди, — сказала я Фэрроу. — Быстрее. У тебя мало времени.

— А что с ним?

Вейл лежал на полу. Странно, но ничто из этого — трупы, кровь на руках — не приводило меня в такой ужас, как вид Вейла в таком состоянии.

— Я позабочусь о нем. И о телах.

Я услышала все осуждение в молчании Фэрроу.

— Не спорь, — сказала я, прежде чем он успел возразить.

Но спорил не Фэрроу.

— Иди.

Голос, доносившийся из-за спины, был совсем не похож на тот глубокий, ровный звук, который встретил меня, когда я впервые вошла в эти двери несколько месяцев назад. И все же сердце мое забилось, когда я услышала его.

Глаза Вейла были прищурены, как будто ему приходилось бороться, чтобы держать их открытыми.

— Иди, мышонок, — прохрипел он.

Нет. Слово было произнесено сразу, и означало окончательное решение. Если во мне и оставались какие-то сомнения, то вид Вейла, с трудом пытающегося говорить, уничтожил их. Я бы не оставила его в таком состоянии.

Я заставила себя ухмыльнуться.

— Я задолжала тебе розы, — сказала я. — У нас был уговор.

Сокращение мышц вокруг рта Вейла едва ли можно было назвать улыбкой.

Я повела Фэрроу к двери, прежде чем кто-то из них успел еще что-то возразить. Фэрроу знал, что и ему не удастся

переубедить меня в этом. Перед тем как уйти, он протянул руку и взял меня за руку. Сжал ее. Мне пришлось закрыть глаза. От эмоций на его лице мне стало не по себе.

— Спасибо. — Мой голос был сдавленным и прерывающимся.

— Удачи, Лилит, — сказал он тоном, очень похожим на прощание.

Глава

18

Когда Фэрроу ушел, я опустилась на колени рядом с Вейлом.

— Я не знаю, как тебе помочь. У тебя есть лекарства или…

— Сначала сожги их, — прохрипел он.

— Только не сейчас, когда ты в таком состоянии.

— Сожги. Их. — Его взгляд скользнул к распахнутым занавескам, к небу. Сейчас не было никаких признаков божьего гнева, но чем дольше мы ждали, тем больше шансов, что оно наступит.

Я знала, что он имел в виду: у нас нет времени.

Поэтому, нехотя, я выполнила его просьбу. Это заняло больше времени, чем я ожидала. Тела были тяжелыми. Я изо всех сил старалась оттащить их достаточно далеко от дома, чтобы пламя не перекинулось на поместье. Их было много.

К тому времени, как я закончила, красный отблеск пожара окрасил все поместье. Наступили сумерки, небо было розовым, как рубцовая ткань, затянутая дымом. Я бросила работу и поспешила вернуться в библиотеку, как только убедилась, что огонь не унесет с собой дом. Пропитанная сажей рубашка прилипла к коже. Я тяжело дышала. Я работала быстро, очень быстро. Но когда я увидела Вейла, лежащего там, где я его оставила, я подумала: Я совершила ошибку. Я должна была сначала исцелить его.

Тем не менее, я вздохнула с облегчением, когда он с трудом повернул голову, чтобы посмотреть на меня.

Он выглядел немного лучше? Немного?

— Лекарства, — потребовала я. — Где они?

— В кабинете, — сказал он сиплым, скрежещущим голосом. — Третий ящик.

Ящик, конечно, был в полном беспорядке, я едва смогла его открыть из-за всего этого. Я проклинала его за это, пока рылась. Я даже не знала, как выглядят обитрэйские лекарства. Наконец, в самом низу я наткнулась на несколько стеклянных бутылок. В большинстве из них была сине-белая жидкость, которая слабо светилась. Когда я прикоснулась к ним, я слегка вздрогнула, словно магия взывала к какой-то темной части меня самой.

Я не была уверена, есть ли между ними разница, поэтому я набрала их в руки и принесла все обратно, свалив их на журнальный столик рядом с Вейлом.

— Которые?

Вампиры действительно обладали невероятной способностью к исцелению. Теперь Вейл мог немного пошевелиться — по крайней мере, настолько, чтобы выбрать нужную ему бутылку. Он проглотил одну, как крепкий алкоголь, шипя и ругаясь.

— Наверх, — сказал он.

— Ты не должен двигаться…

Он бросил на меня взгляд.