Шестая жизнь
Шрифт:
Победно взглянув на бойца, командир развернулся и гордо пошагал прочь по тропинке. Отряд метнулся за ним. Какое-то время обиженный Иван топтался на месте, озираясь в сторону дома девчушки, но вскоре смиренно побежал догонять товарищей.
Затем глава отряда замедлил шаг и постепенно поравнялся с солдатом. Взгляд Бати уже не был таким искрометным и победоносным. Вероятно, по пути светлое и доброе начало все же подобрало ключ к воротам
– Ладно, боец, не сердись. Мы оба погорячились. Отменяю твой наряд, – осторожно произнес он.
– Спасибо, – сухо ответил помилованный.
– Я тебя понимаю, дело молодое и девка симпатичная, но и ты меня пойми: руководство не поощряет неуставные отношения с мирными гражданами. Наказание за это вплоть до трибунала. Чертовы политики заварили кашу, а людям теперь даже знакомиться нельзя.
– Встретить бы ее после войны. Да только вряд ли найду, дом-то наверняка разнесут, а ее переселят, – пробормотал Иван.
Командир остановился.
– Не нужен тебе адрес. На вот, держи.
С этими словами он протянул Ивану армейскую флягу.
– Что, предлагаете горе спиртом залить? – грустно спросил тот, обреченно поднимая руку, чтобы принять горький дар.
Однако командир опрокинул флягу, вылив все ее содержимое на землю. Ошарашенный этим поступком, Иван растерянно посмотрел на него.
– В конце концов, воды же набрать не возбраняется! – иронично прокомментировал свое странное поведение командир. Иван взял баклажку и снова завис, перебирая в голове возможные интерпретации слов Бати.
– Чего тормозишь, боец? Попроси у нее воды, а заодно и телефончик запиши, – поучительно прошептал Батя и с подозрительным прищуром посмотрел по сторонам, чтобы убедиться, что никто лишний не видит и не слышит его.
Иван вновь замер на мгновение. Правда, на этот раз его сковало не замешательство, а осознание высокого морального порыва, обычно не свойственного этому жесткому человеку. Не придумав ничего лучшего, он поднял руку и приложил ее к виску, торжественно отрапортовав: «Есть набрать воды!».
– Но смотри мне, боец, все неуставные отношения только после дембеля. Все понял? – пригрозил командир, возвратив на лицо привычную маску строгости.
– Так точно! – отрапортовал Иван, после чего развернулся и одухотворенно понесся в сторону дома девушки.
Зайдя в палисадник, Ромео замедлил шаг. По обеим сторонам узкой тропинки, ведущей в хату, бледной безжизненной
Иван положил флягу за пазуху бушлата, осторожно подкрался к растению и обеими руками плотно объял его лепестки. Парень хотел убедиться, что это не какая-то бутафория. На удивление, цветок был свежим, влажным и приятным, как утренняя роса. Он источал сказочный аромат, пропитанный ласковым солнечным светом.
– Ты как здесь оказался? – удивился Иван. – Вот ведь воистину, смерть порождает жизнь! – сфилософствовал солдат и, полюбовавшись чудом еще немного, сорвал цветок. Бережно положив его в карман, он вынул флягу и, радостно насвистывая незатейливую мелодию, поспешил к дому.
На пороге он, как и полагалось по этикету, снял головной убор, затем поправил непослушную прическу. Завершив церемониальные приготовления и собравшись с мыслями, парень уверенно открыл дверь в дом и шагнул внутрь, навстречу своей мечте.
Тем временем командир с оставшимися бойцами стоял на проселочной дороге неподалеку от палисада и нервно курил в ожидании Казановы. Прошло уже более десяти минут, а героя все не было. По рации то и дело поступали новые приказы о зачистке. Один из солдат не выдержал:
– Командир, знаете поговорку: «Семеро одного не ждут»? Можно я пойду в дом и потороплю его?
– Отставить! Дайте человеку спокойно воды набрать. Подождем еще минуту, – отдернул подчиненного Батя.
Наконец на горизонте показалась фигура бойца. Не замечая косых взглядов сослуживцев, Иван медленно и растерянно подошел к командиру. Батя отвел подчиненного в сторону.
– Как сходил? Все хорошо, взял телефон? – начал он.
Иван опустил руку в карман, вынул из него какую-то бумажку и протянул ее командиру.
– Вот ты странный, мне-то зачем ее телефон? Себе оставь.
Иван опустил бумажку. Он продолжал молча стоять на месте и отрешенно смотреть вдаль, словно не замечая собеседника.
Конец ознакомительного фрагмента.