Шестое чувство или Интуиция об энергоструктуре мироздания и человека, об энергозащите
Шрифт:
Часто деликатность не позволяет нам оттолкнуть настоящего злостного вампира (ох, как бы не причинить ближнему боль!). А вампиру-то и вправду больно. Лиши его пищи – захиреть, или, того хуже, – помереть может. А ведь всегда есть способы, как безболезненно изменить отношения между людьми так, чтоб и вампира не убить, и донора спасти. Этому так же просто научиться, равно как и культуре поведения в обществе. Только “культурой поведения в обществе” мы обычно называем правила поведения в материальном мире: дома, на улице, на работе, в помещении и т.д. Этому нас учат в детском саду, дома, в школе. Но анализируя энергообмен между людьми, мы говорим о вещах более тонких, как-то: культура чувств, мыслей, самого обмена энергиями. То есть, о неписаных правилах. Хотя соблюдение
…Гуляли пацаны вечером по улице. Глядь – яркая карточка блеснула под ногами. Какой-то незадачливый водила потерял документы на свое четырехколесное имущество: права, техпаспорт, талон. Пацаны подумали: а отчего бы не заработать на этом? Сколько нынче можно стребовать с хозяина за возврат находки? Разработали план переговоров. Нужно вести их жестко, но по-деловому. Просить не меньше стольника.
Позвонили. Хозяина не было дома, и трубку подняла словоохотливая бабушка. Ох, как обрадовалась, что документы нашлись! Благодарила без конца, объясняла, что хозяин-инвалид без этой машины, как без рук. Пригласила ребят приезжать сейчас же к ним домой, обещая вознаграждение за находку и не давая им вставить ни слова. Уболтала-таки она, поехали ребята к ней. Отдали права, получили десятку, тысячу благодарностей, да еще бутылочку пива в придачу. Вышли от бабушки умиротворенные, даже молчаливые какие-то, про то, что поначалу хотели просить за возврат документов стольник – и не вспоминали.
Вот так бабушка “перетащила” пацанов “на свое поле”, говоря другими словами, перевела их на другой уровень общения, где уже она оказалась хозяином. И вампир вроде перестал быть вампиром, и это ему даже понравилось… “Поле общения” оказалось другим, выше на ступеньку…
Существует много способов изменить, переломить события, повлиять на способ, на уровень обмена информацией между людьми.
Вивекананда говорил, что с каждым человеком нужно уметь разговаривать на его языке.
Кастанеда же уточнял: нужно уметь перевоплощаться, играть, носить маску, то есть, владеть искусством сталкинга. Но маска не должна прирастать к лицу. Тот язык, на котором ты разговариваешь с ближним, – не должен стать твоим навсегда.
Оба правы по-своему….
Наверно, все эти способы общения прекрасны. Но все же метод бабушки нам несколько ближе. Раз уж человек достиг определенного уровня развития, то не должен опускаться ниже него.
Ведь как только ты научился манипулировать кем-то ради своей выгоды, в ущерб ближнему и за его счет, – ты уже превращаешься в злостного вампира! Спасение и свобода – в независимости. То есть, в умении получать от жизни многое, ни от кого не завися и ничего никому не делая в ущерб. Человек свободен, – и он силен.
Давайте условно введем особый термин для того вампира, который крадет чужое сознательно, из крайнего эгоизма или из лени. Иному и вправду проще украсть, чем создать, наработать. Для определения такого типа людей и вводим термин “злостный вампир”.
Такой вампир обычно цепляет человека за страх. Мы-то часто забываем, что страх – он не ограждает от опасности. Страх, что ты смешон, что старишься, что с тобой обойдутся так же плохо, как и в предыдущий раз… Страх, что на тебе клеймо жертвы… А что, если на тебе и взаправду клеймо жертвы? Иначе отчего же они, вампирчики, так за тобой гужом и ходят? Чуют, где дармовая и легко отдаваемая энергия…
Чаще всего именно страх, вибрируя в биополе человека, и притягивает вампира. Уж что-что, а на эти вибрации он натаскан!
Мой друг рассказал случай. Будучи как-то раз проездом в Средней Азии, бродил с фотоаппаратом по восточному базару и что-то фотографировал. Вдруг к нему подошли несколько человек и взяли в плотное кольцо. Начали настойчиво расспрашивать, что он здесь делает, зачем фотографирует? Друг вспомнил, что знакомые называли этот городишко
Проанализировав эту ситуацию теперь, можно определенно сказать, что человеком уже до прихода на базар владел страх, в подсознании сидели образы и рассказы знакомых, хотя сам человек еще не осознавал этого. Т.е, им владел собственный внутренний вампир, сущность, паразитирующая на некоторых человеческих эмоциях.
Этот-то страх и привлек внешних вампиров.
Зато потом, в другой ситуации, будучи в горах, и сорвавшись со скалы, тот же человек, когда повис на краю пропасти, совершенно хладнокровно вспомнил все, что слышал и видел о подобных ситуациях. Он смог тогда собраться с духом и выбрался наверх. Отсутствие страха и хладнокровие спасли ему жизнь.
Любого вампирчика можно и нужно рассматривать как учителя. Значит, ты был где-то, в чем-то несовершенен, “небезупречен”, и этот вампир или, говоря словами Кастанеды, – тиран, – послан тебе свыше для шлифовки твоего недостатка, за который можно уцепиться. Такой учитель делает тебя более стойким, крепким, приближает к осознанию, т.е. к тому процессу, который как раз-то и открывает дверь во “внутренний мир”, дает ключ к свободе.
Если у человека есть какие-то иллюзии, – вампир лишает их, и тем он полезен. И когда – то один вампир, то другой – бьют по больному месту, – причем, по одному и тому же, – это означает, что и сам донор, имея это слабое место, имеет от этого какую-то выгоду, иначе давно должен был “закрыть” его, это беззащитное место. Значит, ему не хочется расставаться со своей болью. Ведь уже с первого раза, с первого удара можно было сделать для себя какие-то выводы. И как можно вампиру опять поймать тебя врасплох? Ведь это с тобой уже было. Но, к сожалению, человек запоминает это на умственном уровне, не перестраивая при этом свою энергетику. Не задействует до конца свой инстинкт самосохранения. А интеллект – он запоминает лишь внешнюю ситуацию. Вероятно, слабое место иного, постоянно атакуемого донора, – это избыток энергии, которой он не всегда может правильно распорядиться.
…Эта женщина ползала по цветникам и клумбам парка и собирала пустые бутылки, затем шла сдавать их. Остальные члены симпозиума по проблемам переводов, сидели на веранде кафе, расположенного в этом парке и с жалостью наблюдали за ней. Она была таким же участником симпозиума переводчиков, как и остальные. Агата (так звали эту женщину) часто рассказывала всем, что она очень больна, недавно перенесла операцию. Муж пьет, бьет ее. Недавно Агата потеряла работу. Теперь вот, приехав на симпозиум, собирает бутылки вокруг, потому что у нее мало денег, не хватает на карманные расходы.
Многие сочувствовали Агате, приглашали за свой столик, угощали, дарили вещи, давали деньги. Ее земляки, которые немного лучше знали Агату, только крутили пальцем у виска, и шептали, словно оправдываясь перед остальными слушателями симпозиума за свою землячку: “У нее не все дома…”.
Все участники симпозиума были в равных условиях. Питание для них было бесплатным, проживание – тоже. К тому же все они получили небольшую стипендию: на транспорт и прочие непредвиденные мелкие расходы. Так что денег всем хватало, никто голодным не ходил. На тех же условиях находилась и Агата. И, тем не менее, каждый день сцена сбора бутылок в парке повторялась. После обеда, когда все отдыхали на веранде кафе, – Агата на глазах у десятков зрителей шла собирать по кустам пустые бутылки. После чего очередному “сочувствующему” в сотый раз рассказывала о своих многочисленных несчастьях.