Шестое действие
Шрифт:
– Да, и в качестве соседа я злоупотребил вашим временем. Наш разговор затянулся, а вы, помнится, говорили, что соблюдаете строгий распорядок дня. Так что позвольте на сегодня откланяться.
– Могу ли я в случае необходимости связаться с вами через госпожу Григан?
– Безусловно. И доброй вам ночи. – Он поклонился на прощание, но ни Мойрой, ни Марией ее не назвал.
– Сколько ей лет? – спросила Анкрен, когда они с Мерсером вернулись в ее номер.
– Пятьдесят два, пятьдесят три… примерно так. – Он выдержал паузу. – Это все, о чем
– А о чем я должна спрашивать?
– Стало быть, ты обо всем догадалась?
– В точности – нет. – Для пущей выразительности Анкрен покачала головой. – Но я не удивлена. Ты слишком близко принимал к сердцу все, что касалось смуты… и слишком много о них знал… особенно для человека, недавно поселившегося в Эрде-и-Карнионе. Знаешь, когда ты себя по-настоящему выдал?
– Когда?
– Я сказала тебе, что этих проклятых герцогских регалий, из-за которых взбесились Тевлисы, не было в доме примаса. А ты ответил: «Знаю, их и не могло там быть». Откуда ты знал, если до того дня о регалиях вообще речи не было? Разве что тебе известно, где эти регалии на самом деле.
– Известно. – Он задумался, припоминая тот давний разговор. – И на другой день ты бежала. Из-за этого.
– Отчасти. Но я же вернулась.
– Как Мария Омаль – посмотреть, чем дело кончится.
– Не только.
– И что ты обо всем этом думаешь?
– С самого начала ты был в выигрышном положении. Ты знал мою тайну, а я твою – нет. Теперь я могла бы сказать, что мы сравнялись. Но ты ведь хотел, чтоб я узнала, иначе зачем повел меня к Марии Омаль?
– По крайности, ты удержалась от упреков. В отличие от меня. Так что на сегодня победа за тобой.
– «А я этого хотела?» – как сказала бы твоя приятельница.
– Короче, виноваты оба. И ни к чему считаться, кто больше. – Он посмотрел в окно, за которым стояла непроглядная тьма. – Ночь уже. Мне уйти?
– Нет, зачем же. Оставайся. Только не обессудь, если нынче ничего приятного у нас не получится. Эта неделя крепко меня измотала, и я страшно хочу спать. Ничего, у нас еще будет время.
– У нас еще будет время.
Часть третья
Шестое действие
1. Прощание с Галвином
– Она может принять облик кого-то из родных, возлюбленной, лучшего друга, предупреждал меня Вендель при нашей встрече. Он только не предусмотрел, что ты способна использовать его собственный облик.
– Это верно, – поддакнула Анкрен.
Вид у нее был вполне довольный жизнью – от собственной ли находчивости или от того, что удалось выспаться. И Мерсеру захотелось уесть ее.
– Вообще-то ты могла принять какой угодно облик. Я бы все равно догадался, что шутку с мадам Эрмесен сыграла ты.
– Почему?
– Флан Гарб поместил собак вокруг монастыря. И при малейшей тревоге они поднимали страшный лай. Но в ту ночь, когда нашу даму вытащили из убежища, было очень тихо. Собаки не лаяли. А у тебя есть
– Собаки могли не лаять, потому что человек, проникший в монастырь, был им хорошо знаком.
– Логичное предположение. Но в нашем случае законы логики не работают. Потому что тогда следовало бы думать, что госпожа Эрмесен, назвав имя Венделя, выгораживает Гарба или псарей (что никак не согласовалось с ее нравом). Нет, она была уверена, что предал ее Вендель. А тот псов Орана опасался. Недаром часовню ограбили в ночь, когда собак убрали со двора. Другой случай мог не представиться. Да еще когда я увидел, что у пленницы нет одной туфли…
– Вот это для меня слишком мудрено. По части кляпа выбор у меня был невелик, я стянула с нее чулок, покуда она не очнулась, а наперед пришлось снять туфлю. Искать потом, куда эта туфля завалилась, было некогда. А какое это имеет значение?
– Да, тут я впрямь перемудрил. Забыл, что ты не знаешь: эта братия один из твоих башмаков, которые ты бросила, из Аллевы босиком удирая, сюда приволокла.
– Зачем?
– Колдовали над ним. Хотели с помощью симпатической магии приобрести власть над твоими передвижениями, или что-то в этом роде. Может, им это даже удалось. Ты ведь здесь.
– Странно, а я думала, что прибыла сюда по собственной воле.
– Надеюсь. Проблема не в этом, а в том, что ты собираешься делать дальше.
– Разве ты не предлагал мне отправиться с тобой? Или передумал?
– Когда я предлагал это, я не знал, что у тебя есть родные…
– Ради которых я тебя брошу? Я и раньше уходила от них надолго. И всегда возвращалась. Среди тех, кто остался от моей семьи, деньги на жизнь добываю я – так сложилось…
– Ты влезаешь в авантюры ради денег?
– Конечно. Ты думаешь, что мне доставляет удовольствие морочить людей?
– Нет, не думаю. Но я уверен, что твоя решимость объясняется тем, что это дело касается тебя лично.
– Так же, как тебя. Я не права?
– После вчерашнего разговора глупо было бы это отрицать. В одном могу поклясться: я не собираюсь возвращать отцовское наследие. Или хотя бы герцогские регалии Эрда.
– Кстати, а где они?
– На дне реки Хамар, неподалеку от Катрейской топи. Там не слишком глубоко, но за тридцать пять лет их должно было занести таким слоем песка и ила, что вряд ли кто-нибудь сумеет их найти.
– Ну и пусть себе покоятся с миром.
Мерсер внимательно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– И что мы будем делать дальше? Трясти Галвин по камешку?
– Вряд ли. Тех, кто нам нужен, здесь уже нет. Я навещу Гарба и Бергамина, может, узнаю от них что-нибудь полезное, но с Галвином скоро придется попрощаться. Ты со мной?
– Лучше схожу в город, послушаю, что люди говорят. А потом сопоставим то, что узнали.
– Согласен. Где встретимся?
– А здесь же. Если тебе не надоели гостиницы.