Шестое правило дворянина
Шрифт:
— Спасибо за помощь, Георгий. Сам бы я никогда не догадался с какой стороны ветер подуть может...
— Так тебе всего знать и не положено, ты ведь не глава тайной канцелярии, верно? — улыбнулся Бестужев. — И благодарить меня не надо — раз уж интересы у нас в этом деле совпадают, значит мне это тоже выгодно.
— Все равно спасибо, — упрямо сказал Верховцев и нахмурился. — Ну и что скажешь? Есть какие-то соображения по этому поводу?
— Есть, куда без них? Стал бы я твое и свое время тратить, чтобы пустые разговоры вести? — глава тайной канцелярии вновь
Мужчины вновь выпили, закусили, а затем Бестужев довольно крякнул и хлопнул в ладоши:
— Ну что же, вот теперь, пожалуй, самое время поделиться с тобой моими соображениями.
Глава 11
— Нужно будет их отсюда забрать, — сказал Сазонов, мрачно осматривая погибших, которых мы сложили в один ряд. — Нечего им здесь оставаться.
— Заберем, понятное дело, — поддержал его Минин. — Если, конечно, нас всех не перещелкают в этом долбанном мире. Что-то с каждой минутой он мне нравится все меньше и меньше — холодно, снег метет, еще из-под земли лезет всякое. Надо поскорее заканчивать с этим вопросом.
— Ты как всегда — прямо капитан Очевидность, — покачала головой Василиса. — Такое ощущение, что все остальные от него в полном восторге.
— Может быть все-таки взять их с собой? — спросил я. — Не знаю почему ты упираешься, мне кажется только что они потрудились на славу, даже мертвые.
После моего вопроса британцы все до одного посмотрели на меня таким взглядом, будто я произнес какое-то запрещенное заклятье, после которого нас всех должно немедленно порвать в клочья.
— Нет, Володь, — нахмурилась она. — Я же тебе сказала — ничего не получится.
— Ну знаешь, то что они будут слишком медленно идти, это еще не повод отказываться от лишней поддержки. Нам она сейчас точно не помешает, — мне и в самом деле казалось, что оставлять их здесь —это верх расточительства в нашей ситуации. — Или ты хочешь, чтобы к шестерым прибавилось еще несколько?
— Ты не понимаешь! Дело не только в том, что мы потеряем из-за них много времени. Самая большая проблема в другом — мне нужно будет поддерживать их постоянно, а это лишняя трата энергии. Что будет, если нам придется столкнуться с некромантами, ты об этом подумал? — она вздохнула. — Даже с учетом того, что у нас есть Шушик, я не могу позволить себе лишних трат.
Немного поразмыслив, я пришел к выводу, что она права. Да, мне очень понравились наши ребята, которые временно стали живыми мертвецами, но если все так, как говорит Василиса — слишком рискованно их использовать. А не верить Соловьевой у меня не было никакого повода.
— Хорошо, — кивнул я. — Будь по-твоему, оставим их здесь.
— А что делать с раненым британцем? — спросил у меня Сазонов и кивнул в сторону сидящего на снегу англичанина.
— Предлагаю прикончить, чтобы не мучился. Жалко же смотреть, — тихо сказал Минин и
Я посмотрел на раненого. У иностранца и в самом деле все было не очень хорошо, так что Алексей был отчасти прав, говоря о том, что тот именно мучается.
Его правая нога была вывернута неестественным образом как-то внутрь, тактический костюм в некоторых местах изорван, а из пропитанной кровью ткани сочилась кровь и капала на снег. Судя по тому, что натекла уже целая лужа, кровотечение было весьма обильным. Нет, брать его с собой точно не стоит.
— Он должен остаться здесь, — сказал я, после того как подошел ближе к группе англичан.
— Нет, он пойдет с нами, — ответил мне Годольфин, не смотря на меня. — Я не могу оставить своего раненого друга здесь — это не рыцарский поступок.
Рыцарский поступок? А, ну да, те самые английские рыцари времен Ричарда Львиное Сердце, овеянные мифами и легендами... Вроде бы они слагали стихи в честь любимых дам, все время поступали по чести и пукали чем-то розовым...
— В таком случае, можете оставаться здесь со своим другом, но с нами он не пойдет, — пожал я плечами. — От вас все равно проку никакого.
Кровь бросилась в лицо Годольфина, молодой дворянин вскочил на ноги и сжал кулаки:
— Вы забываетесь, сэр!
Я посмотрел на светлый пушок под носом графа и усмехнулся — удивительно, что у этого парня даже к тридцати годам не начала резаться жесткая щетина, с этими волосенками он смотрелся как неоперившийся петушок.
— Возьмите себя в руки, граф, и подумайте головой. Ваш друг будет нам ненужной обузой, разве неясно? Мы заберем его на обратном пути. Оставьте ему побольше шприц-тюбиков со средствами для выживания и пусть себе сидит спокойно, — я протянул руку в сторону. — Посмотрите вокруг — здесь только мы и трупы. О чем вы беспокоитесь?
В этот момент Манчестер взял своего нервного друга за локоть и отвел на десяток шагов в сторону. О чем они там говорили я не знаю, но разговор вышел весьма нервным. Единственное, что я слышал — это доносившиеся до меня время от времени нервные выкрики Годольфина, что-то типа:
— Этот русский себе слишком много позволяет!
Наконец он угомонился, и британцы вновь подошли ко мне.
— Раненный останется здесь, — сообщил мне Манчестер.
— Угу, я знаю, — кивнул я. — Я ведь сам сказал вам об этом пару минут назад.
Граф опять было покраснел, но на этот раз смог взять себя в руки. Вот и молодец — я ведь тоже не железный, могу и сорваться раньше времени. Он мне и так уже порядком надоел. Да что там — оба они надоели.
Еще немного времени мы потратили на то, чтобы привести себя в порядок и вколоть необходимые препараты. Ну а когда все было сделано, мы вновь почувствовали себя в силах и продолжили свой путь к крепости.
Идти было на удивление легко. Не мело, снег тоже был не слишком глубоким — шагай и радуйся. Не знаю как остальных, но вот меня это напрягало больше всего.