Шестой лепесток лилии

Виллем Светлана

Но моему любимому совершенно не хотелось оказаться опять в мокрой одежде, потом стирай её, суши и, вообще, уже глубокая ночь, а завтра не выходной, а понедельник. Сергей вскоре закончил меня купать, одним ловким движением высоко меня поднял и поставил на коврик. Закутав в большое махровое полотенце, Серый бережно отнёс меня обратно на наше ложе. Я влюблённо смотрела на него и тянула к любимому свои руки. Но Сергей покачал головой и ушёл на кухню. Последнее, что я запомнила, так это очень сильный запах свежесваренного кофе. После этого я, по-видимому, крепко заснула.

Утром в понедельник, тридцатого мая, лучше бы было мне вовсе не просыпаться. Открыв глаза, я захотела повернуть голову и от боли вскрикнула. Моя голова

раскалывалась, разваливалась и рассыпалась на множество мелких черепков. Аккуратно положив её обратно на подушку, я жутко на себя разозлилась. Зачем я вчера так много пила? Да ещё эти дурацкие коктейли. У меня от них всегда голова болит. Одним словом – повеселилась, ничего не скажешь. Я осторожно, словно хрустальная, повернулась на бок и увидела, что на прикроватной тумбочке стоит стакан с водой, а рядом лежат две таблетки шипучего аспирина и ещё одна маленькая пилюля. Положив аспирин в воду, я подождала пока он полностью растворится, бросила пилюлю себе в рот и запила её приготовленным лекарством. Откинувшись обратно на подушку, я посмотрела на висящие на стене часы: 08.38. Серого, конечно, дома уже не было, и раз Джерри ко мне не пристаёт, значит мой любимый с ним уже погулял. Какой же классный у меня друг! И за что мне такое счастье? На месте Серёги я бы уже давно от меня сбежала бы. А он любит, ухаживает, возится со мной, даже интересно – когда это всё ему надоест? Пока я так размышляла, моя несчастная голова перестала болеть и, вообще, я почувствовала прилив сил и поднявшись с кровати, с удивлением обнаружила, что я полностью здорова. У меня не только ничего не болело, мне немедленно захотелось попрыгать и побегать. Какую-то совершенно волшебную пилюлю подсунул мне любимый. Я, словно молодая кобылка, поскакала в ванную, приняла душ, умылась и причесалась. Весьма довольная собою, я направилась на кухню.

На столе, в самом центре лежала записка. Я взяла её и прочитала: «Любимая моя девочка! Выпей лекарство и больше не увлекайся сомнительными коктейлями. С Джерри я погулял и его покормил. Надеюсь, ты не забыла, что сегодня улетаешь в Челябинск? Я приеду к обеду и отвезу тебя в аэропорт. Жди меня и не дёргайся. Если что, я обязательно позвоню. Люблю, целую…, целую…, целую…». Я улыбнулась, положила Серёжкино послание к себе в карман халата и принялась готовить завтрак. Пожарила омлет и сварила кофе. Быстро поев, я убрала за собой и решила приготовить обед. Особо долго возиться мне не хотелось, да и времени у меня было не так уж много, я ведь ещё даже и не начинала собираться в командировку. Поэтому я сварила куриный супчик, поставила тушиться картошку с мясом и овощами и направилась в комнату. Достала свой дорожный чемодан, открыла его и задумалась.

Две недели. Командировка длится ровно две недели. Нужно обязательно взять с собой совершенно разнообразную одежду. От вечернего платья до обыкновенных джинсов. Так же и с обувью. Всё, сложив в чемодан, я прошла в ванную и собрала свои туалетные принадлежности. Из шкафчика я достала пару полотенец, вернулась обратно в комнату и всё засунула в раскрытый чемодан. «Эх, жалко нельзя свой ТТ с собой взять», – с сожалением подумала я. Ну да ладно, я и так сама по себе ходячее оружие. Усмехнувшись, в другую небольшую сумочку я положила пару клатчев, косметику, документы, а своё фальшивое удостоверение я засунула в чемодан, в потайной кармашек. Если не знать, просто так его не найти. Ну вот, вроде бы всё собрала. Ах да, нужно же взять каких-нибудь лекарств, пластырь, бинт и прочую аптеку. Пройдя на кухню, я помешала и попробовала тушёное рагу, удовлетворённо кивнув, я выключила плиту, открыла наш больничный шкафчик и собрала необходимую дорожную аптечку.

Всё, убрав в чемодан, я застегнула молнию и присела в кресло. Вроде бы собралась. Ну а если что, там куплю. Не в тайгу же еду, а в нормальный и вполне цивилизованный город. Посмотрев на спокойно

спящего Джерри, я решила пойти с ним погулять. Всё-таки две недели я не увижу своего замечательного четвероного друга. Скинув халат, я одела джинсы и футболку, прошла в коридор, обулась в кроссовки и, кликнув Джерри, мы пошли на прогулку. В парке я от души поиграла со своей собакой, позанималась с ним, используя всякие команды, просто поваляли дурака, и мы весьма довольные направились обратно домой. Увидев стоящую на своём месте Серёжкину машину, я обрадовалась и поторопилась в подъезд. Влетев в квартиру, я побежала на кухню, в которой сидел Серый и с аппетитом уминал рагу. Обняв любимого за шею, я крепко его в щёчку поцеловала и с восторгом воскликнула:

– Родной мой! Как же я рада тебя видеть! Ты такой у меня хороший, замечательный, лучше всех мужчин на свете! Я очень тебя люблю! Очень пре очень!

Сергей от такого моего выступления, малость обалдел, перестал есть, обхватил меня и усадил к себе на колени. Заглянув мне в глаза, Серёжка лукаво улыбнулся, и мы стали самозабвенно целоваться. Вскоре, подхватив на руки, Серый утащил меня на диван, и мы стали друг друга любить и друг с другом прощаться. Прощаться и любить. Любить и прощаться. И так до тех пор, пока у нас у обоих совершенно закончились силы. Мы в изнеможении отлепились друг от друга и с наслаждением растянулись.

– Родная моя, ты знаешь…, вот когда я уезжал в командировку, мне было не так грустно и тревожно тебя здесь оставлять. Но я никогда не думал, что, провожая тебя, я буду так волноваться и переживать. Ей богу, у меня такое ощущение, что ты уезжаешь на войну и мы, возможно, больше никогда не увидимся. Совершенно идиотское чувство. Я сегодня утром даже нормально работать не смог. На совещании путался, в документах понаделал ошибок, наорал на нерасторопную секретаршу, Валерку с его вечными приколами и шуточками куда-то там далеко и надолго послал. Как же я, вообще, эти две недели выдержу? Я же с ума тут совсем сойду! – тревожно и грустно проговорил Сергей.

– Любимый, ну что ты, как маленький ребёнок. Подумаешь… каких-то две недели, ерунда всё это. У тебя столько дел, что ты и не заметишь, как быстро пролетит время. И потом, я буду тебе звонить. Иногда, может быть…, – улыбаясь, протянула я.

– Ланка?! Что значит «Иногда» и «Может быть», ты с ума сошла? Даже не думай! Чтобы каждый день мне звонила и обо всём докладывала. Это не просьба, а приказ! Всё ясно? – строго спросил Серый.

– Ясно, мой командир. Будет исполнено. – Привстав, я отдала честь своему строгому и… голому офицеру.

Серёжка засмеялся и одним махом опрокинул меня на себя. И мы опять продолжили прощаться, прощаться и ещё раз прощаться. Наконец, вдоволь простившись, мы вместе направились в ванную и там, стоя под душем, долго плескались и валяли дурака. Всё вокруг основательно забрызгав, я выскочила из ванной и унеслась в комнату. Пока Серёга приводил в порядок полы и стены в ванной, я высушила феном волосы, одела выбранный мною в дорогу летний брючный костюм, малость подкрасилась, открыла чемодан и положила туда кроссовки и фен. Всё. В свою первую в жизни командировку я полностью собралась. Серёга, выйдя из ванной, оглядел меня, посмотрел на часы, покачал головой и грустно сказал:

– Всё, любимая, пора. Давай выпьем на дорожку по чашечке кофе и будем выдвигаться.

Я, конечно, согласилась и мы прошли на кухню. Приготовив ароматного кофе, Серый разил его по нашим чашечкам, уселся на стул и посадил меня к себе на колени. Одной рукой крепко меня обняв, а другой попивая кофе, Серёга промолвил:

– Любимая, я, конечно, не думаю, что ты в этом Челябинске куда-то опять вляпаешься, всё-таки чужой город, нас твоих близких друзей, рядом с тобой там не будет и всё такое…, но ты мне всё равно поклянись, что будешь там заниматься исключительно только своими рабочими делами. И всё. Больше ничем.