Шествие с ума

Стригин Михаил

– Коля, Коля, – дёргал Вениамин Николая за руку. – Я тут задумался. Я, хоть и изучаю что-то индивидуальное, а всё равно, как твоя клетка в организме, нахожусь внутри, – послышался вновь приятный баритон Вениамина.

– А в твоём списке основных профессий певца не было? Тебе бы в оперетту, – решил пошутить Николай, демонстративно схватив ложку, словно микрофон, и изображая певца.

– Не было. Был киллер. Будешь мешать мыслить – ликвидирую. Я тут подумал о том, что коллективное неминуемо собирается во что-то индивидуальное, становится целым. Что такое группа клеток? Это симбиоз. Они помогают друг другу кормиться, выживать. Группа всегда экономичнее,

чем каждый по отдельности. И теперь – главная мысль о переходе количества в качество. Когда количество участников в коллективе превышает определённое число, он становится из просто набора чем-то целым. Очень интересно: когда мозг стал мыслящим?.. И сколько должно собраться вместе людей, чтобы превратиться во что-то большее, чем просто социум?..

– Но в мозге слона больше клеток, чем у нас, а он неразумен! – сразил Николай.

– Умница! Но дело в том, что важно не количество самих клеток, а количество связей между ними. Представь: даже если бы клеток было всего сто, то связей между ними можно выстроить столько же, сколько звёзд на небе. И этим мозг человека отличается от слоновьего: у него связей гораздо больше. Возвращаясь к социуму, можно сказать, что он станет разумным, когда каждый человек будет включён в максимальное количество связей, или, иначе говоря, социальных структур, – парировал Вениамин.

Скрытый динамик под столом произнёс:

– Сделайте заказ, пожалуйста.

Одновременно с этим появилась дублирующая надпись на столе. Столешница была большим монитором, надписи высвечивались для каждого посетителя индивидуально. Электронный, но приятный голос продолжил:

– Для выбора используйте джойстик, встроенный в торец стола, меню будет отображаться на экране слева.

– Может, по капле? – спросил Вениамин, прищурившись.

– Ты что? Если узнают, что нам ещё нет двадцати пяти, то дисквалификация неминуема. Это на три года назад. И снова корячиться лаборантом… – лицо Николая передёрнуло от возможного исхода.

– Я с собой принёс. Никто не узнает. Добавим прямо в кофе, – соблазнял физик.

– Нет. Опять ходить в зелёном халате… Это ужасно, – не сдавался Николай.

Он вновь заметил улыбку, скользнувшую по веснушчатому лицу рыженькой девушки. Её, видимо, насмешила гримаса, возникшая на лице Николая, – оно стало зеленоватым от испуга, в тон представленному халату.

Николай смутился и попытался тоже улыбнуться. Но получилось так, будто он передразнил девушку. Она снова надела очки и ушла в виртуальный мир.

Николай вытащил салфеточное чудище из кармана, достал из смартфона многоцветную ручку и пририсовал ему очки, а потом выкрасил тело в чёрно-жёлтый цвет.

Вениамин продолжал:

– Как знаешь. Я заказываю гречку с бифштексом и капучино. Здесь вкусная гречневая каша. Так вот, я продолжу. Жизнь людей – это симбиоз и паразитизм. Кто-то впрямую паразитирует на другом, кто-то занимается плагиатом. Если представить, что общество людей подобно обществу клеток, то можно прийти к нехитрой мысли: когда количество социальных структур превысит некое число, наш социум и вся Земля станут мыслящими! Представь скоординированную мысль, бегущую по тысячам или миллионам человек, очищенную от субъективности и доведённую до гениальности. Уф! – выдохнул Вениамин, сам удивившись своей тираде.

– Слушай, слушай! – перебил Николай. – А что такое стволовые клетки в твоей метафоре? Они же могут приобрести любую специализацию и податься хоть в политики, хоть в музыканты…

– А это те, кто

может себе позволить каплю виски и выйти из своих пределов, – усмехнулся Вениамин и продолжил: – У нас в классе был мальчишка, тест которого привёл в замешательство комиссию: у него на несколько специализаций баллы были примерно одинаковы. Он мог стать кем угодно. И тут есть ещё одна важная мысль! Все клетки делятся на две существенно разные половины. Первая – из твоего сна, где куда ни глянь, в окружении любой клетки или человека находятся другие, и так, кажется, бесконечно. И вторая половина – пограничные клетки или, опять же, люди-пограничники, которые взаимодействуют с внешней средой, в которой что-то постоянно меняется, и в этом есть какая-то стволовость, они подстраиваются под эти изменения, – рассказывал, увлекаясь, Вениамин.

– Да… А у меня ничего не происходит… – снова перебил Николай.

Но не успел он договорить, как резкий металлический звон резанул по ушам.

Николай инстинктивно пригнулся и опасливо посмотрел в сторону. Там ребёнок лет шести выронил стальной игрушечный танк, который ударился о ножку стола. Николай перевёл взгляд вправо на рыженькую девушку – она снова скользнула по нему улыбкой и отвернулась. Он тоже смирил своё любопытство и всмотрелся в меню.

– А я закажу салат с протеинами и морс. Пытаюсь похудеть, начал каждое утро плавать. У нас дома ванна с противотоком, – нервно проговорил Николай.

Вдруг мужчина средних лет, сидевший позади Николая, зашёлся сильным кашлем и долго не мог остановиться. Николай брезгливо оглянулся.

– На дворе июль, вот бедолага… Замечаешь, что вирусы стали прилипчивее?.. Наша кожа только покроется защитным слоем, как мы давай стирать его разными шампунями. Горло тоже оголяем полосканиями. Это как раньше между странами была нейтральная территория, где можно было скомпенсировать политические неразберихи. Земля дорогая, нейтральную территорию разделили, теперь пограничники стоят лицом к лицу, так и вирус соприкасается с оголённой поверхностью кожи, – пошутил Николай.

– Шутки шутками, а ты сечёшь в корень. Границ между государствами и правда осталось немного. Прав был Джордж Оруэлл – сожрали большие страны своих мелких соседей. А если говорить про стволовые клетки, то они подобны шпионам: адаптируются под любые внешние условия, – продолжил шутку Вениамин.

– Кстати, моя специализация в аспирантуре – зрение. Представляешь, Веня, рецепторы в зрачках, которые поглощают свет и переправляют эту информацию в головной мозг, обнаружили в простейших, которые гораздо древнее человека. И те поглощают свет не для познания окружающего мира, а примитивно, – для того чтобы кушать. Новый симбиоз сменил специализацию фермента.

В этот момент подкатил робот-официант и привёз заказ.

– А не стволовые, специализированные клетки, которые случайно по воле судьбы оказываются на границе, чаще всего погибают, – задумчиво выдавил Вениамин.

Пока он произносил слово «погибают», воздух сгустился и непонятная дрожь прошла по полу. Что бы это могло быть? – у Николая не было ни единого предположения. Метро в этом месте Москвы очень глубоко, да и сейчас поезда бесшумно движутся на пневмоподушке.

Состояние тревоги усилилось. Николай огляделся, пытаясь найти её источник. «Это уже не игрушки» – вздрогнул он. На улице всё ещё было светло, и прохожие шли не торопясь. Вдруг резкий толчок подбросил посетителей кафе в воздух. Плита пола начала проваливаться вниз, вырывая арматуру, сшивающую здание.