Шевалье
Шрифт:
– Они усиленно готовятся к суду, не ожидая дальнейших результатов восстания. Нам предъявят обвинение где-нибудь в январе, а после этого предадут как можно скорее суду. Они хотят покончить с этим до того, как общественное мнение повернется в нашу пользу. Кроме меня здесь еще семь пэров. Нас всех будут судить вместе.
– Кажется, казнь состоится вскоре после этого, – сказала Аннунсиата. – Дела несчастных солдат, захваченных в Престоне, также должны рассмотреть в январе. Дела тех, кто еще жив. Они содержатся в ужасных условиях.
Карелли кивнул в ответ, но ничего не сказал. Через мгновение он уже был
– Это неволя, матушка. Я не могу ее вынести. Запертая дверь, маленькая комната. Ты была один раз в заключении. Как ты вытерпела его?
– Я была очень больна. Я мало что помню. Но, Карелли, это ненадолго. Я выжила, выживешь и ты.
– Не думаю, – с горечью произнес он. – Тебя спас король. У нас нет никакой надежды. Суд готовят только для формы. Приговор уже вынесен. Мы все должны умереть в Тауэре.
– Он твой кузен, твой кровный родственник. Он не убьет тебя, – с отчаянием проговорила Аннунсиата.
Карелли покачал головой.
– Его это не заботит. И не он убьет нас, а виги и раскольники. Они пошлют нас на смерть, а он, равнодушный к любому исходу, позволит исполниться их закону.
Аннунсиата ничего не сказала, зная все это слишком хорошо, и Карелли продолжал:
– Тем не менее, я не очень страшусь такой смерти. Солдат постоянно живет рядом со смертью. Ты есть – и тебя нет.
Аннунсиата была бессильна, она ничем не могла утешить его.
Больше Аннунсиате не разрешили увидеть Карелли. Ни к кому из пэров не допускали посетителей после первых нескольких дней заточения, пока не начался суд. Дервентвотер, Нитсдейл, Видрингтон, Карнват, Кенмюир и Нейрн – все они предстали вместе с Карелли перед судом равных по положению пэров во главе с лордом Коупером, председателем суда пэров в большом зале в Вестминстере. Это была торжественная, чопорная церемония. Все судьи и служащие суда надели парадные одежды. Парламентский пристав зачитал на латыни королевский указ о назначении судей. Лорд председатель суда с белым судейским жезлом занял свое место. Комендант Тауэра ввел обвиняемых пэров, которых сопровождал палач в маске, держа топор лезвием, повернутым в сторону от пленников. Аннунсиата с дрожью наблюдала за процессом из укромного места на балконе. Она вспомнила свое собственное шествие с палачом, который следовал за ней по пятам. Она заметила необычайную бледность Карелли. Все пленники вели себя с достоинством. Они преклонили колени перед лордом председателем суда, поклонились пэрам-судьям, а те, в свою очередь, поклонились им. Затем они заняли свое место за барьером.
Один за другим зачитывались пункты обвинения, и один за другим пэры давали свои ответы. Дервентвотер, Видрингтон и Нитсдейл приготовили речи с выражением сожаления за свои прошлые действия и просьбой о снисхождении и теперь зачитали их. Карнват и Кенмюир просто просили о прощении. Нейрн взволнованно говорил о том, что он протестант и в восстании играл маленькую роль.
Карелли тихо сказал:
– Я исполнял приказы, данные мне человеком, которого я считаю своим королем. Что я мог сделать? И что мог бы сделать любой из вас?
От собравшихся судей никакой реакции на выступления
– Лорд Челмсфорд, что вы можете сказать? – спросил лорд Коупер.
Карелли выпрямил спину.
– Милорд, я простой солдат, и не мое дело произносить речи. Вы обвинили меня в измене, и если я виновен в измене, я заслуживаю смерти. Но я всегда считал, что измена – поднимать восстание против законного короля, а в этом я невиновен, ибо мой законный король – Джеймс III, другого я не знаю. Ему я служил верно и от всего сердца, как обязан служить солдат. Поэтому я должен заявить вам, что я невиновен ни в одном предательском действии и не заслуживаю смерти.
Его речь вызвала легкий шум, хотя сочувственный или нет, Аннунсиата не могла сказать. Лорд Коупер твердо произнес:
– Лорд Челмсфорд, мы здесь не обсуждаем право владения короной Англии или законность престолонаследия. Предательство – это действие, причиняющее вред общему благосостоянию Англии и направленное против ее главы, которой является король Георг I, лучший из королей. Вы прибыли из другой страны, чтобы начать войну против людей этого государства, что является ужасным преступлением, не заслуживающим прощения.
После этого Нитсдейлу, последнему из подсудимых, оставалось лишь сослаться на то, что он принимал очень незначительное участие в восстании. Наконец, Коупер поднялся для объявления приговора.
– Именем суда, вы возвращаетесь в заключение в Тауэр, откуда вы будете доставлены на место казни. И пусть всемогущий Господь будет милостив к вашим душам.
Одетые в белое служащие суда разбились на две группы. Пленники вышли из-за барьера. Их отвели в зал в сопровождении палача. Лезвие его топора было повернуто к ним.
Приговор вынесли 9 февраля, а казнь назначили на двадцать четвертое. В оставшиеся две недели Аннунсиата не сидела сложа руки. Она с ужасом выслушала приговор. Она не могла поверить в то, что Карелли ждет смерть. Графиня посещала его ежедневно и встречала у него священника. Тем временем она связалась в семьями других осужденных пэров, чтобы подготовить прошение в палату лордов. Вскоре в один из вечеров ее посетила леди Нитсдейл.
– Я слышала, что король собирается завтра устроить прием. Я думаю пойти с подругой и остановить его по пути и умолять даровать жизнь моему бедному мужу. Так что, миледи, не пойдете ли вы со мной? Вам также дорог ваш сын, как мне мой муж. Более того, король ваш родственник, и ваше присутствие может помочь нам. Вы согласны, миледи?