Шевелится – стреляй! Зеленое – руби!
Шрифт:
— Что это было? — поинтересовался я у Свиора.
— Скр-рхи, — доходчиво объяснил колдун.
Синхронный переводчик в голове буксовал, но для себя я тут же обозвал редкостную живность сикарахами, попутно подивившись созвучности непонятно откуда всплывшего в голове слова с внешним видом тварюг. Они выглядели как обыкновенные полутораметровые ракоскорпионы, вымершие на Земле — надцать миллионов лет назад. Не буду я в этой речке купаться… На хрен надо!
А потом мы нырнули в очередной проход, уводящий в нужную сторону. Вел нас теперь Свиор, ориентируясь в пещерах то ли внутренним чутьем, то ли получив необходимые рекомендации от Рюбецаля. Об этом колдун не распространялся.
Летучих тварей нам тоже почти не
Кроме этого, заслуживающее упоминания событие случилось только одно: виляющий подземный ход вывел нас в гигантский зал, где когда-то случилась битва! Свет от факелов, светильников и карбидок растворялся во мраке, не достигая противоположных стен и потолка пещеры. Зато там, куда доставали лучи, плотно устилая пол, виднелись сотни полуистлевших костяков, облаченных в траченные временем доспехи. От останков веяло невообразимой древностью. Тут не веками — тысячелетиями попахивает! Думаю, только редкостно благоприятный микроклимат пещеры обеспечил костям и оружию такую замечательную сохранность. Ну, может, и без магии не обошлось… об этом мне судить сложно.
Славно парни повоевали! Не знаю, остались ли после этой битвы уцелевшие, но мне почему-то казалось, что нет.
Давя сапогами рассыпающиеся в прах кости, мы вошли в зал. Это не от неуважения к павшим воинам — просто ступить было почти некуда. Скелеты лежали сплошняком, а иногда и вовсе образовывали небольшие курганы, скорее всего, на месте наиболее жарких схваток.
Когда-то здесь сошлись в бою три расы существ, три непримиримых врага — судя по положению костей, можно было предположить, что каждый бился сам за себя.
Большинство скелетов, безусловно, принадлежало оркам — уж очень характерно скалили клыки некоторые черепа. Другая часть, по-видимому, являлась останками двергов… или кого-то очень на них похожих — те же пропорции тел. Но больше всего меня заинтересовали скелеты последней расы. Эти были в меньшинстве и находились как раз в тех местах, где огромные груды костей неопровержимо свидетельствовали о наиболее жестоких побоищах.
Стараясь не слишком тревожить мощи, мы разбрелись по залу, осматривая место давней битвы. Я заметил, что дверги потихоньку мародерствуют, перебирая валяющееся на полу оружие и части доспехов, но без особого энтузиазма. Оно и понятно, с орков брать было и вовсе нечего: расползшиеся от времени кожаные панцири с костяными накладками, каменное и медное оружие никому не интересны. Разве что археологам… Но таковых среди нас не наблюдалось.
Древние дверги… или кто они там, были экипированы получше: большинство в бронзовые доспехи, сейчас окислившиеся и позеленевшие, но от этого пострадавшие не слишком сильно. Чем-то они мне древнегреческие напомнили, хотя сходство было весьма отдаленным. Может, просто первая ассоциация с бронзовым доспехом? Некоторые шлемы, кирасы, наплечники, поножи или наручи оказались богато украшены — златом-серебром и даже самоцветами… которые теперь увлеченно выковыривали их потомки! Оружие предков, именно как оружие, двергов почти не заинтересовало — неудивительно, бронзовые мечи, топоры и копья на фоне стальных выглядят довольно убого. Мои соратники брали только те, которые выделялись богатой отделкой или драгоценностями, да и то как бы неохотно. Позже я выяснил причину такого пренебрежительного отношения к ценностям — сказалась длительная изоляция, торговать стало не с кем, кичиться богатством тоже не перед кем. Если бы не врожденная тяга двергов к блестящим предметам, не взяли бы вообще ничего!
Оживление наблюдалось только тогда, когда кто-то находил клинок или изделие из черной бронзы. Такая вещь бережно укладывалась на самое дно заплечной торбы, а нашедший ее счастливчик всем своим видом излучал полное довольство. Но таких находок было мало…
Как мне
Постепенно золотая лихорадка поглотила меня с головой, я перемещался от одной груды костей к другой, выискивая наиболее ценные доспехи, а потом варварски кромсал и курочил их, выламывая золотые пластины и драгоценные камни.
Стальные латы и оружие людей были гораздо лучше остальных, намного лучше! Но именно что были… их съела ржа! Сталь, если она не легированная, отвратительно переносит время. Но, к сожалению, нержавейкой тут и не пахло. Проржавевшие насквозь панцири, клинки, кольчуги и секиры разваливались от первого прикосновения. Кроме того, в отличие от своих противников, пустым украшательством древние воины явно пренебрегали, судя по всему, их девизом была голая функциональность. В итоге полный облом для мародера. Оставалось довольствоваться тем, что было на скелетах двергов. Зато на них побрякушек было в достатке! Иные доспехи оказывались украшены не хуже новогодней елки. А некоторый «золотой запас» мне точно не повредит. Мало ли, как жизнь повернется?!
Добравшись до одной особенно выдающейся груды скелетов, я уже привычно начал разгребать завалы перемешанных с металлом костей, откладывая в сторону особо приглянувшиеся находки, чтобы потом заняться ими плотнее. Внезапно моя рука наткнулась и извлекла на свет неожиданный предмет: разомкнутый шипастый обруч из тяжелого металла, цвета черненого серебра, ни капельки не пострадавший от времени. Шлем — не шлем, корона — не корона, но что-то вроде. В передней части изделия красовались три острых, слегка изогнутых шипа или рога, если такими кого боднуть, мало не покажется! Примеренный на голову обруч оказался впору. Полезная вроде вещица, да и цены, похоже, немалой!
Заинтригованный, я продолжил раскопки и вскоре откопал владельца короны. То, что это был именно он, сомнений не вызывало — остальная амуниция воина была подстать короне. Скорее всего, мне повезло наткнуться на предводителя людей. Его оружие, а пуще того габариты и, главное, гора вражеских скелетов, под которой он оказался погребен, вызывали нешуточное уважение. Дал он им тут прикурить! К сожалению, большая часть оружия и доспехов вождя не избежала участи остальных, превратившись в труху, но кое-что уцелело.
Копаясь в останках, никаких моральных терзаний я не испытывал: моя прежняя специальность приучила к подобным вещам. А что касается мародерства… в данном случае это как наследство получить — ему оружие уж точно не пригодится, а вот мне еще хорошо послужит. Я бы лично не возражал, попади мои вещи, естественно, после смерти, в хорошие руки. А свои руки я считал вполне достойными.
Как уже говорилось, кольчуга, панцирь и остальное железо на воине сгнили, но вот наручи оказались целы. Изготовленные из того же непонятного сплава, что и корона, и так же ощетинившиеся шипами, они остались абсолютно не тронуты коррозией. Их я тут же защелкнул на предплечьях, предварительно избавившись от самодельной клыкастой краги. По моему разумению, подобная защита должна преспокойно выдерживать удар меча или сабли.