Шифр для лунного света

Суслин Дмитрий Юрьевич

Юра появился как король. Он подкатил на роскошном микроавтобусе, который вел водитель в голубой фуражке с золотым околышем, и торжественно открыв дверцу, жестом гостеприимного хозяина пригласил всех в салон. Он был не один. В салоне были учитель из Комсомольского Петр Васильевич Романов и еще один пожилой мужчина в костюме, с профессорской бородкой и золоченых очках.

– Позвольте вам представить, Анатолия Ивановича Христофорова, – сказал Юра. – Это адвокат. Между прочим, одноклассник нашего Петра Васильевича и его большой друг. Со вчерашнего дня он представляет интересы Черногорского Василия Ивановича и его дочери Елены Резановой.

– А

разве Василий Иванович не умер? – воскликнул Никита.

– Нет. Он жив, – ответил адвокат. – Он очень плохо себя чувствует. К сожалению, у него по-прежнему проблемы с памятью, но его жизнь уже вне опасности, и сейчас за ним ухаживает его дочь Елена Васильевна.

– А куда мы едем? – спросила Наташа, озираясь по сторонам.

– Ко мне в контору, – ответил адвокат.

– Зачем? – хором спросили все.

– Узнаете! – таинственным голосом и с легкой полуулыбкой сказал Юра. – Вы все узнаете. Немножечко терпения.

От этих его слов ребятам стало совсем невмоготу.

Минут через пятнадцать они остановились у высотного дома около высокого крыльца, над которым висела позолоченная вывеска «Христофоров А.И. Адвокатская контора».

– Прошу за мной, – пригласил Анатолий Иванович. – Нас уже ждут.

И вся многочисленная компания во главе с Юрой Цветковым проследовала за адвокатом в его контору. Они прошли приемную, где их встретила немолодая худая секретарша с усталым лицом. Она посмотрела на вошедших с ужасом, как будто это были бандиты.

– Танечка, не пугайся, – сказал ей Анатолий Иванович. – Это наши очень дорогие гости. Приготовь всем чаю и пирожных. Мы будем в конференц-зале. Резанова уже прибыла?

– Нет еще, но она вот-вот будет.

– Тут же ее к нам. Прошу, мои юные друзья, – сказал адвокат и распахнул двери конференц-зала. – Мой круглый стол в вашем распоряжении.

– Очень хорошо, – сказал Юра.

Он по-хозяйски первым вошел в просторную комнату, в центре которой стоял стол, который вовсе не был круглым. Зато вокруг него стояли очень удобные кресла, в которые все и поспешили усесться. Все кроме Юры.

– А почему ты не садишься? – спросил его Лешка.

– Я постою, – сказал Юра. – Я привык быть над аудиторией, когда делаю важные сообщения.

– Ой, ты опять тянешь и напускаешь туман! – воскликнул Никита. – Это не очень хорошо с твоей стороны так нас мучить. У меня от волнения может упасть давление.

– Мы нальем тебе кофе, и оно вновь поднимется, – успокоил его Юра. – А вот и Елена Васильевна.

В зал в сопровождении адвоката несмело вошла немолодая, но приятного вида женщина. Анатолий Иванович усадил ее в кресло. Женщина удивленно оглядела всех присутствующих, но ничего не сказала.

– А это, Елена Васильевна, – сказал адвокат, – те самые ребята, которые вызвали скорую помощь для вашего отца.

Глаза женщины сразу же заблестели от слез и наполнились благодарностью.

– Спасибо вам, – пробормотала она, и полезла в сумочку за платком. – Большое спасибо. Бедный папа!

Ребятам стало очень неловко, но тут с подносом в руках вошла секретарша и с недовольной миной поставила перед всеми присутствующим чашки и блюдца, затем поставила на стол электрический чайник и стала разливать чай. Анатолий Иванович положил также огромную коробку конфет и выставил целое блюдо с пирожными.

– Угощайтесь, ребята, – сказал он. – И вы, Елена Васильевна тоже, Петр Васильевич, дорогой, не стесняйся.

– Нет,

нет, – сказал учитель, – мне сейчас не до конфет. Я весь сгораю от нетерпения. Мне хочется узнать, что все это означает, и зачем Юра свел нас здесь всех вместе.

– Ну что ж, – важно сказал Юра Цветков и взял конфету. Он был большим сладкоежкой. – Не буду вас больше томить. Анатолий Иванович, можно принести все вещи нашего дела о таинственном старинном конверте.

– Таня! – позвал адвокат.

И секретарша внесла и положила на стол кипу бумаг. Сделала она это с таким брезгливым видом, словно все эти бумаги были с помойки. Но ребята сразу признали в них знакомые предметы. Это была книга стихов Пушкина, конверт, а также масса упаковочного материала, в который все это было завернуто.

– Все участники недавних событий здесь, – сказал Юра. – Не хватает только двоих.

– Кого? – спросил Никита. – Мы все здесь.

– Нет, здесь нет главных персонажей нашей истории, – сказал Юра. – Тут нет Василия Ивановича Черногорского, по причине плохого самочувствия, но вместо него здесь присутствует его представитель, а именно дочь Елена Васильевна Резанова. А также нет нашей дворничихи Акулины Петровны.

– А! А где она? И на фига она нам нужна? – спросила Катя.

– Я навел справки. И выяснил, что, к сожалению, ее в городе нет. Позавчера она уехала в Самару к внукам.

– Ну ладно! Что же дальше? – спросил в нетерпении Никита.

– Дальше? Извольте, я вам все расскажу. Остановимся на том моменте, когда мы обнаружили сверток в подвале графских развалин. Вы все помните. Госпожа Черногорская была крайне разочарована и расстроена, что не обнаружила бриллиантов и золота. А я наоборот очень обрадовался, потому что сразу понял, что перед нами очередная загадка этого более чем таинственного и странного дела. Я подобрал все, что так легкомысленно бросила эта женщина, и с разрешения милиции и лично Петра Васильевича привез к себе домой для тщательного анализа. Мы уже один раз нашли бесценную информацию, когда не стали пренебрегать ничем. Так произошло и в этот раз. Но главное для меня были не бумаги. Еще в развалинах меня очень мучил вопрос, откуда появилась Черногорская? Потом, когда она нам рассказала, что узнала от мужа о пропаже конверта, я понял, что Василий Иванович жив. И первым делом я отправился к нему в больницу. Мне повезло. Я застал его в тот момент, когда он был в сознании, и мы поговорили. Он рассказал мне, что его отец в пятьдесят втором году, накануне ареста передал ему два конверта. А арестовали его именно за то, что он получил письмо из США, и чекистов очень интересовало, что же в нем зашифровано, хотя они тщательно осмотрели содержимое письма еще на почте. Но отец и сам не знал секрет письма. В нем лишь говорилось, что его старший брат умер, также в нем была американская газета с некрологом о смерти. И все.

– Я ничего не понял, – признался Никита. – Почему два конверта? Я видел только один конверт. И газеты никакой не было. Она не сохранилась?

– Второй конверт не сохранился, – объяснил Юра. – Первое письмо пришло к отцу Василия Ивановича в тысяча девятьсот тридцать третьем году, второе в пятьдесят втором. А вот газета была. Мы ее нашли.

– Не было никакой газеты! – зашумели ребята. – Что ты выдумываешь, Юра? Мы же видели собственными глазами.

– Вы смотрели, но не видели, – сказал Юра. – А во что, по-вашему, была обложена вот эта книга?