Шип и хаос. Факультет отверженных
Шрифт:
«Предатель», – повторила я, подпитывая неприязнь, напоминая себе, с кем имею дело.
Наконец, Гастон Эссар сел за стол. В кабинете не было второго стула, и я осталась стоять, опустив руки вдоль туловища. Я готовилась, перебирала в голове подходящие магические формулы.
Увы, я умела так мало! Училась по книгам и без настоящего наставника. Ничего, я найду способ.
– Обращайся ко мне – господин Эссар, – сказал хозяин, откинувшись в кресле.
Взгляд мужчины оставался рассеянным, заполненным туманом недавней страсти, недовольством и чем-то ещё мне недоступным
Я рассердилась на себя ещё больше, поняв, что с интересом разглядываю этого мужчину – предателя и негодяя, продавшего своих соплеменников Совету магов.
4
Мне никак не удавалось успокоиться и сосредоточиться на заклинании. Присутствие Гастона Эссара, серые, безразличные глаза, презрительно сомкнутые губы, ничуть не портившие привлекательное волевое лицо – каждая мелкая деталь – вызывали дрожь в коленях и тревожное ожидание.
– Я декан факультета запретных заклятий, – отстранённо сообщил мужчина, словно эта информация не имела никакого значения.
Он взялся за карандаш:
– Имя.
Оно наверняка было указано в бумагах стражи, но господин Эссар не пропустил положенного процедурой вопроса.
– Кирстен.
– Полное имя, – потребовал он.
– У меня нет родового имени, – с вызовом бросила я.
Пусть знает, я никто, но это не значит, что ведьму будет легко запугать или подчинить. Мысль о сопротивлении не покидала меня. Я почти определилась с формулой, решив проверить крепость нервов предателя. В глубине души я не верила, что такой человек может отличаться настоящей храбростью.
– Прозвище, – не смутившись, настойчиво продолжил Эссар.
Всем известно, что среди бродяг и прочей нищеты, не знавшей своих корней, использовали отличительные клички.
– «Шип», – мои губы изогнулись, демонстрируя оскал.
Я всегда испытывала удовольствие, произнося своё второе имя. Сейчас я давала обещание, что стану той занозой, шипом, который вопьётся в изнеженную плоть разодетого чиновника. Я окончательно утвердилась в выборе заклинания против хозяина факультета отверженных.
– Кирстен Шип, – проговорив имя вслух, аккуратно вывел на бумаге господин Эссар.
Если он и удивился необычному для девчонки прозвищу, то ничем не показал чувств и задал следующий вопрос:
– Сколько лет?
– Двадцать, – с охотой и доверительной прямотой отозвалась я, а сама осторожно пошевелила пальцами, нащупывая тонкие нити магии.
Маги Хаоса добывали силу из бесконечности за пределами реальности: вытягивали волокна бесформенной материи, вкладывали собственное желание и волю, чтобы получить результат. Успешное прочтение формул, манипуляции и пассы требовали практики и концентрации. У меня была проблема с обоими пунктами, но желание насолить предателю делало кровь горячей и раздувало огонь дара.
– Родители? – Эссар выдавал вопросы точно бездушный механизм.
– Мать – подавальщица в трактире. Я давно её не видела.
Показывая покорность, я оплетала пальцы нитями хаоса, чтобы
Гастон Эссар опрометчиво освободил ведьму от ошейника, и теперь я посмеивалась над деканом.
«Плевать, что случится с негодяем! Пусть сам разбирается. Успею выбежать на улицу и смешаться с другими студентами. Обычным магам не увидеть, кто перед ними. Доберусь до ворот или найду лазейку», – думала я со сладкой от предвкушения победы дрожью.
– Отец?
Рука Эссара с зажатым в пальцах карандашом зависла над листом. Я мысленно выругалась. Как бы я ни пыжилась, но последний вопрос выбил меня из необходимого для колдовства настроя. Я бы и самой себе не призналась, что эта тема всё ещё отзывается в сердце болезненным спазмом.
На миг я забыла о маске покорности и с ненавистью прищурилась.
– Отец – заезжий молодец, – фыркнула я, смерив Эссара колючим, насмешливым взглядом. – Наверняка такой же хлыщ, как и ты!
Декан пропустил мимо ушей откровенную дерзость и сделал пометки в своих записях. Потом он задумчиво потёр пальцами лоб, отбросил в сторону светлую прядь.
– Знаешь, кто написал донос? – неожиданно спросил Эссар.
– Догадываюсь, – выдохнула я, возвращаясь к сотворению заклинания. – Старая грымза-экономка всю плешь проела старику, что меня следует отдать на опыты.
Стражники оставили на столе часть сопроводительных бумаг, куда на этот раз декан и заглянул.
– Так и есть. Госпожа Батле. Экономка в доме учителя природной магии.
Мне почудилось разочарование в голосе Гастона Эссара.
Сделав для себя определённые выводы, господин Эссар окинул меня ледяным взглядом и выпрямился в кресле.
Что произошло, я поняла несколько позже, когда прокручивала в голове разговор в кабинете. В тот момент я была слишком занята, чтобы обратить на это внимание. Декан не мог знать, что тени сгущаются позади него. Я старательно сплетала чудовищный образ из нитей хаоса. Момент отмщения приближался.
– Этот старик содержал тебя? И чем ты ему платила? – всё с тем же каменным лицом медленно произнёс Эссар и отложил карандаш.
Ах ты!
Я поняла намёк, сжала зубы, сдерживая порыв ярости и желание вцепиться декану в горло. Любое лишнее движение испортит заклинание. Я была слишком неопытна, чтобы колдовать на ходу. Осталось вложить немного волевого импульса для склеивания хаотических волокон. Тело напряглось, готовое сорваться с места и отдать все силы на побег из корпуса.
Огромный паук поднялся за креслом Гастона Эссара, навис над русой макушкой, перебирая тонкими изломанными в сочленениях лапами. Верхние и нижние клыки смыкались, угрожая откусить голову. Фиолетовый пузырь брюха терялся в тенях и колыхался точно чернильная капля.
Эссар склонил голову к правому плечу, затем к левому, будто разминал шею или хотел рассмотреть ведьму под новым углом. В этом странном действии было нечто завораживающее. Мне показалось, что господин Гастон двигается в одном ритме с чудовищем, а кабинет затягивает вязкой паутиной.