Шипы и розы
Шрифт:
— Конечно, тебя волнуют мои будущие любовники.
— Никаких «будущих» не будет! — прорычал Стюарт. — Ты моя жена.
— А вот это как раз легко исправить! — выкрикнула Розлин и сорвала с пальца золотое обручальное кольцо.
Стюарт пригнулся, и кольцо пролетело у него над головой.
— Что ты предлагаешь? Развод? — насмешливо протянул он.
Стюарт стоял перед ней в черном костюме и белоснежной рубашке. Волосы его растрепались, но он все равно казался Розлин самым привлекательным, самым
— Да!
— Что ты сказала? — тихо спросил Стюарт голосом, какого Розлин еще никогда не слышала. А ей-то казалось, что она хорошо знает все его интонации.
— Я говорила… — Слова, сорвавшиеся с ее губ в пылу ссоры, повергли в шок и ее самое, но она уже не могла взять их обратно. Не слушаясь внутреннего голоса, нашептывающего, что она совершает страшную ошибку, Розлин с вызовом вздернула подбородок. — Я сказала, что не хочу быть твоей женой.
— Осторожнее, Розлин.
— Раньше надо было думать об осторожности. Положение, в котором я оказалась сейчас, просто отвратительно, и остается только попытаться спасти то, что еще возможно.
Голова Стюарта дернулась, как от удара.
— Отвратительно, — медленно повторил он. Его чувственный рот сжался, кожа вокруг губ побледнела. — Интересное определение.
— Я никогда не рвалась стать твоей женой. — Какая-то часть ее сознания требовала одуматься, но Розлин уже не могла этого сделать. — Но ты сумел убедить меня, что это лучший выход из создавшейся ситуации.
Стюарт глубоко ранил ее, и ей инстинктивно хотелось нанести ответный удар, чтобы спасти хотя бы остатки своей гордости. Лицо Стюарта как будто окаменело, глаза, обычно такие выразительные, стали пустыми.
— В таком случае, нам не о чем больше говорить, — тихо сказал он.
Розлин не могла поверить своим ушам. Казалось, у ее ног разверзлась черная бездна. Но чему она удивляется? Она ведь не наткнулась на невидимое препятствие, а сама вырыла яму и сама же в нее прыгнула. И теперь получила, что хотела, разве нет? Стюарт был великим спорщиком, и в глубине души она рассчитывала, что он найдет какое-то убедительное объяснение, которое успокоит ее страхи. Но он сдался. У Розлин екнуло сердце. Видимо, он решил, что дело не стоит того, чтобы за него бороться, и, вероятно, даже испытал облегчение.
— Думаю, для всех, кого это касается, будет лучше, если мы просто вместе уедем, не объявляя о твоем решении.
— Что-о? — вскинулась Розлин.
Как он смеет рассуждать так спокойно, когда ее мир рушится прямо на глазах?!
— Лучше сообщить эту новость нашим семьям без посторонних, — пояснил он. — Как думаешь, ты справишься?
— Они будут озадачены, —
— Озадачены?! — изумленно повторил Стюарт.
Вернее было бы сказать «потрясены», уныло подумала Розлин. Жениться и развестись за один день — это, наверное, своеобразный рекорд.
Она машинально сняла фату, и та легким облачком опустилась на пол.
— А кто в этом виноват? Это ты позволил мне думать, что мы ждем от этого брака одного и того же.
— Точнее, я надеялся, что в конце концов наши желания совпадут, но ты только что ясно дала понять, что я был дураком, вообразив…
— Не понимаю, о чем это ты толкуешь! — сердито перебила его Розлин.
— Да, я знаю.
Она начала уже уставать от этих бесконечных загадок.
— Если ты будешь упорно говорить не со мной, а обо мне, я не вижу смысла продолжать разговор.
— Похоже, мне вообще не надо было ничего говорить. Ты же делаешь выводы, прежде чем я успеваю открыть рот.
— Ты уже открыл рот, только не знал, что я слушала.
— Подслушивала.
— Так подай на меня в суд, — бросила Розлин с показным равнодушием.
Стюарт посмотрел на нее с острой неприязнью.
— Не знаю, с чего я вообще решил, что у нас что-то получится.
Пусть я ему не нравлюсь, мне все равно, я даже рада, твердила себе Розлин. Разобраться в своих истинных ощущениях она боялась — это было бы слишком болезненно.
— Беда в том, что это не имело для тебя особого значения, — заявила она.
— Ты сможешь дождаться, пока гости не разойдутся, прежде чем назвать меня манипулятором и бездушным мерзавцем?
Розлин смерила его почти таким же враждебным взглядом, как и он ее.
— Не знаю, — холодно произнесла она. — Я же не умею притворяться так мастерски, как ты. Но попробую.
— Стоило ненадолго оставить тебя одну, и вот что из этого вышло. — Виктория откинулась на спинку стула и подозвала официанта. — Мне еще одну порцию того же самого, — она указала на пустой бокал, — а моей подруге двойной апельсиновый сок. Что здесь происходит, Гвидо? — Девушка указала на группу людей, собравшуюся вокруг одного из столиков.
— Там берут интервью у какого-то новомодного писателя, — заговорщическим шепотом сообщил официант. — Сейчас его будут фотографировать. Если хотите, мисс Гордон, я пересажу вас за другой столик.
— И лишишь возможности поглазеть на знаменитость? — Виктория рассмеялась. — Этот ресторан очень популярен, и если бы он не принадлежал моему дяде Джакомо, нам бы ни за что сюда не попасть, — пояснила она Розлин.
— Кухня действительно недурна, — с улыбкой заметила та.