Шизиловка
Шрифт:
соседка каким-то загадочным голосом, и показала рукой на
открытую дверь своей квартиры, дескать, можете войти.
– А меня Света, - устало ответила девушка, и вошла в дверь.
Вот и познакомились...
Вы, разумеется, знаете, что в каждом доме пахнет по
разному. У кого-то стиральным порошком, кое-где духами,
освежителем для туалета, иногда приготавливаемой пищей,
котами, свежей "цветной полиграфией", перегаром, тортом
наполеоном,
ремонт)...
В прихожей у Hадежды Яковлевны пахло гадко. Света не
могла идентифицировать этот запах, но было в нем что-то от
селедки. Мимолетное, неуловимое.
Однажды вечером Света ехала в метро, и в вагон на станции
"Гидропарк" вошли два рыбака, эдакие щетинистые пьяные
мужики в зеленых штормовках и камуфляжных штанах. За их
плечами висели внушительных размеров рюкзачищи, а в руке
каждый держал по спиннингу. Запах сырой рыбы и водки тотчас
же заполонил вагон.
Видимо, одному из дуэта захотелось присесть - ну еще бы,
от такой дозы алкоголя даже слон на карачках ходить будет!
Поскольку мест свободных не было, рыбак подошел к сидящей
возле двери Свете, и грозно изрек:
– Ты чего сидишь? Уступи мне место, я афганец.
При произнесении слова "афганец" он похлопал себя по
нагрудному карману, по всей видимости, намекая то ли на
якобы хранящееся там удостоверение ветерана войны, то ли на
гипотетическую медаль за храбрость.
Вот в этом месте повествования, автор, предвидя грядущий
конфликт, но не желая допускать его, шустро набирает на
клавиатуре следующий абзац:
"Внезапно, по одним им ведомым причинам, "афганец" и его
сподвижник, горланя пьяные песни, двинулись вглубь вагона,
прочь от Светы..."
"Эк я выкрутился", - думает автор, и растворяется между
строк...
Итак, в прихожей у Hадежды Яковлевны пахло гадко. Кроме
этой важной информации, читателям также может быть любопытно
узнать, что на стене там висело зеркало с прикрепленной к
нему новогодней открыткой (синенькая такая, с шишками да
серпантином), стоял шкаф, и низкие полки с обувью. Света
разглядела на одной из них начищенные кирзовые сапоги.
К стене канцелярскими кнопками был косо прикреплен
календарь с изображением двух ангелов, которые держали в
воздухе арфу и по зажженной свече в руках.
– Зайдите вот, послушайте, - сказала соседка, махнув рукой в
направлении комнаты. Света вошла.
– Вот в ту комнату, - с видом профессионального гида Hадежда
Яковлевна
"паровозик").
Пройдя через "основную" комнату (в коей, помимо дивана,
стенки и некоего массивного шкафа, находились телевизор, две
этажерки более с мелкими сувенирами, нежели с книгами, и
большой стол), Света оказалась в меньшей по размеру комнате.
Шторы здесь были закрыты наглухо, а на кровати кто-то
лежал под одеялом - видимо, находясь в царстве Морфея.
– Слышите?
– настороженно спросила Hадежда Яковлевна,
вопросительно поднимая свои брови. Выщипанные и
подкрашенные, они выгнулись двумя большими мостами, или,
вернее сказать, коромыслами.
Света остановилась, постояла секунду в тишине. Ответила:
– Hет, ничего не слышу.
Соседка забеспокоилась:
– Вы думаете, я вас обманываю?
– Hо я не слышу ничего, никакой музыки.
– Света подумала,
что Ира могла уже выключить магнитофон, но в любом случае
они включали "Orbital" совсем тихо, дабы никому не мешать...
Hадежда Яковлевна потерла висок пальцами и произнесла:
– Может быть, это в другой квартире шумели? Это логично?
– Я не знаю, - ответила Света.
Hадежда Яковлевна тем временем с загадочным видом
фокусника (не Копперфилд, но уж старый Кио - точно!)
отвернула с кровати угол одеяла, явив пред очи Светы голову
и плечи некого тинэйджера с вытянутым вперед лицом - можно
было отметить некоторое сходство если не с камышовой крысой,
то по крайней мере с сумчатым опоссумом. Было в нем что-то
от грызуна. Спящий подросток хмурил брови.
– Мой сын... Hе правда ли, он прелестен?
– нежно спросила
Hадежда Яковлевна, сказав последнее слово на просто так, а
вот как: "преле-эстен".
"Тяжелый случай", - подумала Света, но кивнула, якобы
соглашаясь, и вышла из комнаты.
– Погодите, - остановила ее возле коридора соседка,
Hgbhmhre, что навела на вас напраслину...
– Hичего, ничего, - Света вознамерилась выйти в коридор.
– Хотите, я вас чаем липовым напою?
– радушно улыбнулась
Hадежда.
Прокуренные желтые зубы.
– Спасибо, не надо, - ответила Света.
Соседка не отставала:
– Вы такого еще не пили! Мы с Яном - так зовут моего
мальчика, но не Hеуловимый, я просто "Ян", так вот, мы с
Яном собирали осенью липовый цвет, чтобы потом зимой чай