Шизофреник на капитанском мостике
Шрифт:
Где же вы, Фидий, Иктин, Калликрат?
Кто восстановит скульптуры и фрески?
Семьдесят лет бьют тревогу в Юнеско...,
Слышите мрамора траурный звон?
То угасает как сон Парфенон.
4. Запах смерти
И летит молва про удалого,
Будто он на Русь накликав зло,
Из седла несчастный золотого,
Пересел в кащеево седло.
"Слово о полку Игореве"
В Санкт-Петербурге про сообщение о контрабанде, которое послал из Марина
Чиновники Балтийского морского пароходства вызывали в кабинеты наперебой. В отделе кадров БМП работник отдела кадров, а на самом деле замаскированный представитель спецслужб, в нейтральной тихой беседе, используя нейролингвистическое программирование мозга, шёпотом наводил на моё подсознание страх, стирал мне память о рейсе, заставляя молчать.
У здания Балтийского морского пароходства стращал в тихом разговоре, по такой же схеме, знакомый капитан дальнего плавания Юрий Дмитриевич Туркин, очередной раз засветив себя, как представителя спецслужб.
Считая Туркина и вышеуказанного особиста, со мною общались сорок чиновников Балтийского морского пароходства.
Вначале работники администрации БМП шептали бесшумным мёртвым штилем.
Получив соответствующие указания, налетали усиливающимися шквалами.
Когда узнали, что виновником сумасшедшего рейса назначен старпом, разбушевались крепкими штормами.
Вскоре заревели жестокими ураганами и тайфунами.
Ревели, по очереди, 39 чиновников пароходства.
Пугали страхом смерти. В милиции, куда я обратился, намекнули, что лучше помалкивать.
Это означало, что мафия укоренилась в спецслужбах. В Петербурге. В Москве. В сердце России.
Шёл смутный 1995 год. Явственно запахло смертью. Рёв марионеточных чиновников, запах смерти стали преследовать меня всюду.
Глава 21. Ревуков Анатолий Иванович
1. Сороковой ревущий; 2. Какие правители, таков и народ; 3. Штурман "псковской".
Чёрный человек глядит на меня в упор.
И глаза покрываются голубой блевотой,
Словно хочет сказать мне, что я жулик и вор.
Так бесстыдно и нагло обокравший кого-то.
Сергей Есенин.
1. Ревущий сороковой
Громче всех ревел сороковой чиновник. Ничего не спрашивал, только ревел, рвал и метал. Фамилия ревущего была Ревуков. Ревуков Анатолий Иванович. Чиновник был президентом по безопасности мореплавания.
Президент рычал, раскидывая слюни, кидал слова как щепки. Ревел президент, как шторм на сороковых ревущих широтах.
Орущий сорвал голос, охрип и смолк. Наступила тишина. Вокруг заревел ураган сторонников российского президента. Ревели сподвижники Ревукова.
В центре, где я находился, было тихо.
Я попал в глаз бури.
Охрипший Ревуков, бестолково волнуясь, прохрипел, что через
Ревукова я знал давно. Не лично, заочно. Он был замаскированным представителем разведслужб, но, несмотря на это, с моей точки зрения был весьма неглуп. Почему он ревёт, как белуха?
Экзекуции в пароходстве происходят на капитанском часе. Меня окружали знаменитые, достойные уважения, капитаны. Достойными людьми недостойно управляли представители российских спецслужб. Разглядывая ревущую свиту Ревукова, разглядел замаскированного представителя спецслужб, похожего на Сталина чёрного человека, который глядел на меня в упор. Это был старый знакомый, сотрудник ГРУ, Туркин Юрий.
Примечание эксперта: Сотрудник ГРУ Юрий Дмитриевич Туркин с помощью наводящей психофизики делал всё, чтобы на капитанском часе старший помощник капитана теплохода "Каяла" не произнёс слово "контрабанда". Информация о контрабанде была засекречена по приказу руководства.
Архив ГРУ. Х-Т-Т-Ю7.
Глаза Туркина в процессе рёва Ревукова покрывались голубою блевотою. Как будто он знал, что я действительно жулик и вор, нагло, подло и тайно укравший у мафии золото, драгоценности, деньги-доллары в количестве трёхсот миллионов.
Я тряхнул головой, снимая наваждение. Этого-то не знает никто! Но я понял, что Ревуков дудит в дуду спецслужб.
Если выражаться по-морскому, Ревуков дудел не в свой тифон. Удивлялся Ревуков, откуда в пароходстве бардак. Искал виновного, забыв про свою кривую, двуликую рожу русской тупой, раздвоенной хари, лицемерного лица-прихлебателя, угодливой марионетки спецслужб.
Как разведчик я почувствовал влияние незаметной психофизики: российские спецслужбы желали закрыть мне рот. Лютая злоба по отношению к спецслужбам России кипела внутри меня. Я "точил топоры" затаился до поры, поведением давая понять, что я лох-лопух. Моё время ещё не пришло.
Когда вышел из кабинета ревущего сорокового, столкнулся с третим штурманом теплохода "Каяла" Борисовым Валерием Фёдоровичем. Опытный, грамотный штурман, у капитана-контрабандиста Магасова Маарулала стал неграмотен. Со штурманскими подходными картами портов Лейшонш, Виго и Марин, свёрнутыми в аккуратную трубочку, Валерий Фёдорович вотще понёсся в кабинет Ревукова доказывать, что он штурман дальнего плавания, а не верблюд-Маарулал-мафиози.
Прошло уже некоторое время, и я знал, что экипаж теплохода "Каяла" расформировали, многих членов экипажа уволили из пароходства.
2.Какие правители, таков и народ
Бились день, рубились день, другой.
В третий день, к полудню, стяги пали.
И расстался с братом брат родной.
На реке, кровавой, на Каяле.
"Слово о полку Игореве"
Через две недели, перед вице-президентом по безопасности мореплавания Балтийского морского пароходства, перед Анатолием Ивановичем Ревуковым на столе лежало четыре послужных списка штурманов теплохода "Каяла", а именно: старшего помощника капитана (то есть мой), второго помощника капитана Дубровского, третьего помощника капитана Борисова и четвёртого помощника капитана Шалаева.