Шкатулка группенфюрера
Шрифт:
– Кружилин обещал в приданое Юльке два миллиона долларов, – поделился со мной своими планами актер. – А у меня как ты знаешь ни гроша за душой.
– Подобные браки в прежние времена, если не ошибаюсь, назывались мезальянсами.
– Да какая разница как они назывались, – отмахнулся от меня Седов. – Мне надоело перебиваться с хлеба на квас. Мне уже двадцать пять и пора выбиваться в люди.
– А как Кружилин относится к вашему предполагаемому брачному союзу?
– Нормально. Во всяком случае, с его стороны возражений не последовало.
До дворца миллионера мы добрались без приключений. Кружилинский
– А ты как думал, – хмыкнул довольный произведенным эффектом Сашка. – Здесь собралась вся деловая элита города. Даже мэр обещал быть.
На входе в дом мне все-таки еще раз пришлось пообщаться с бдительными молодыми людьми, одетыми в безукоризненно пошитые темно-синие костюмы. Я предъявил им документы и подвергся досмотру. Предосторожность, видимо, не лишняя, если взять в расчет, среди каких людей нам предстояло провести этот вечер. Охранникам почему-то особенно не понравился мой фотоаппарат, и они довольно долго его крутили в руках, передавая друг другу. Могло создаться впечатление, что они в первый раз видели этот во всех отношениях безобидный предмет.
– Он фотохудожник, – заступился за меня Седов. – Его Юлия пригласила.
Актера, между прочим, никто не досматривал. Видимо, охранники очень хорошо его знали и не ждали с этой стороны никакого подвоха. Появление красавицы Юлии в холле мигом разрешило конфликтную ситуацию. Охранники, скрепя сердце, выпустили несчастного фотографа из своих цепких лап, и мы, наконец-то, смогли на законных основаниях присоединиться к гостям.
– Я полагал, что мы займемся делом, – сказал я Юлии, – а у вас здесь кажется, намечается какое-то мероприятие?
– Отец решил объявить о нашей с Сашкой помолвке именно сегодня вечером, – сказала со вздохом хозяйка. – Но это даже к лучшему. Вы сделаете несколько фотографий, а я с вами потом рассчитаюсь.
Мне не осталось ничего другого, как поздравить жениха и невесту с предстоящим знаменательным событием и раствориться в толпе приглашенных. Похоже, решение Кружилина оказалось сюрпризом не только для меня, но и для Седова, который хоть и рассчитывал на благоприятный исход своего сватовства, но, видимо, не ожидал, что все свершится так скоро. А гостей в доме собралось немало, где-то в районе пяти десятков. К сожалению, никого из них я не знал, так что мне не с кем оказалось перемолвиться словом. От нечего делать, я несколько раз щелкнул фотоаппаратом. Мое поведение кое-кто счел вызывающим, во всяком случае, несколько облаченных в смокинги джентльменов неодобрительно покосились в мою сторону.
– Вы фотограф? – прозвучал за моей спиной женский голос.
– Фотохудожник, – на всякий случай повысил я свой статус, оборачиваясь лицом к довольно красивой даме, проявившей
– Ксения, – назвала себя эффектная брюнетка.
Трудно сказать, почему эта женщина заинтересовалась именно мной, когда вокруг крутилось столько сановных гостей. Справедливости ради следует заметить, что возраст большинства собравшихся в загородном доме джентльменов приближался к пятидесяти, да и манеры их оставляли желать много лучшего, не говоря уже о фигурах. Так что на этом посредственном фоне я смотрелся, наверное, довольно приемлемо. К тому же у человека с фотоаппаратом всегда есть шанс понравиться красивой женщине.
– Вы позволите сфотографировать вас на фоне этого витража?
– Как вам будет угодно, – отозвалась Ксения, легким движением руки поправляя замысловатую прическу.
У этой женщины была замечательная фигура, и серебристое вечернее платье как нельзя более подчеркивало ее достоинства. Лицо тоже показалось мне примечательным и большими карими глазами, и умело подкрашенным чувственным ртом. Словом, передо мной предстал объект, достойный кисти великого мастера, о чем я со свойственной мне прямотой и сказал Ксении.
– Браво, Игорь, вы умеете говорить комплименты.
– Я собираюсь сделать цикл работ под общим названием «Богини». Афродиту я уже нашел, а вы, сударыня, вполне подходите на роль Артемиды. Или Дианы если вам угодно. В вас есть что-то от суровой девы-охотницы. Остается только найти Адониса, которого вам предстоит растерзать.
– Я плохо помню мифологию, – кокетливо улыбнулась мне красавица. – Чем же провинился предо мною этот несчастный юноша?
– Есть, насколько я знаю две версии происшествия. По первой – он подглядывал за вами во время купания. По второй – вы сделали это из ревности, ибо Адонис числился любовником Афродиты.
– Какая жестокость. А кто послужит вам моделью для Афродиты?
– Прекрасная Юлия, дочь хозяина этого дома господина Кружилина.
– Вы знаете, Игорь, меня ваш проект заинтриговал. Правда, я не совсем уверена, что он понравится Алексею Константиновичу, а мне не хотелось бы его огорчать накануне свадьбы.
– Так вы невеста господина Кружилина?
– Я его жена. Речь идет о свадьбе Юлии. Когда падчерица и мачеха предстают в обнаженном виде перед публикой пусть даже и на работах известного в городе фотомастера, это может послужить причиной ненужных сплетен. Но я вам не отказываю. Если вам удастся угодить Юлии, мы с вами еще вернемся к этому разговору.
Ксения кивнула мне головой и двинулась сквозь расступающуюся толпу навстречу господину в смокинге, как раз в эту минуту спускающемуся по мраморной лестнице. Судя по всему, это был хозяин дома Кружилин. Алексей Константинович выглядел моложе своих пятидесяти лет. Его не старила даже заметная седина в пока еще густой прическе. Красавцем я бы его не назвал, но ничего зверского, а уж тем более дебильно-уголовного в его лице не обнаруживалось. Да и смокинг хорошо сидел на его еще не успевшей располнеть фигуре. Единственное, что напоминало о бурно проведенной молодости, это наколка на руке в виде надписи, которую мне, к сожалению, не удалось прочитать. Кружилин левой рукой приобнял жену за талию, а правой гостеприимно указал на вход в соседний зал, где, судя по всему, истомившихся гостей ждало угощение.