Школа богатырей. Возвращение Полуночи
Шрифт:
– Я с тобой только развлекался, а теперь посмотрим, устоит ли твой ветер против моего клинка.
Он вытащил из ножен длинный кинжал и неспешно побежал по кругу, приближаясь к девице. Та сунула пальцы в рот и вновь:
– Сиу-с-сиу! З-зиц-зиц!
Их сражение подняло лесную пыль. Любимка с благоговением увидел, как она сложились в дугообразные гребешки, которые мчались в сторону Лексия – пыль сделала видимым режущий посвист Сойки.
Лексий взмахнул кинжалом, разрубая гребни, идущие прямо в него. Лезвие сверкало, бешено вращаясь, волны распадались и уходили в стороны.
Сойка
– Ха!
Сверху на неё упала стремительная фигура.
Дзинь! Клац! Бац! Замелькали в бешеном танце клинки. Любимка не успел уловить, когда девица выхватила свой кинжал. Отбивалась одной рукой, пальцы второй продолжала держать у губ, создавая из них разные фигуры.
– Фьють! Зих! Фиу-фиу!
Она выдувала через эти фигуры совершенно не похожие друг на друга звуки. Лексию то и дело приходилось вспарывать кинжалом воздух, чтобы отразить невидимые атаки.
– Вот так мастера! – раскрыл рот Любимка. Сам близко бы не мог двигаться с такой же скоростью и отточенностью. По крайне мере без темной волны.
– Похоже, силы равны. Как я и предполагал, – сказал Стоян.
– Наставниче, – воскликнул Лексий, отскакивая от девушки. – Ещё две минутки. Жалел девку, теперь не стану.
Сойка фыркнула, настороженно глядя на него.
– Добро. Ещё две минуты. Начали!
Внучка Соловья подняла кинжал и приложила пальцы к губам.
– Не выходит так просто меня взять? – проговорил Лексий с улыбкой. – Привыкла на обычных людях свои свистульки практиковать. Я тебя понимаю, денюжки они всем нужны.
– Что? – Сойка вспыхнула. – Ты о чем это?
– Я тебя не виню. Ведь мы потомственные. Кому-то с родителем повезло, – как бы невзначай он положил руку на свою обнажённую грудь и почесался. – А кому-то не особо…
Он махнул рукой в сторону Сойки.
– На что ты намекаешь? – девушка покраснела.
– Ты же сама мне рассказывала, что корни деда зовут на большую дорогу. Помнишь? В любви мне призналась, сю-сю, мусю. Говорила, спаси меня, не то я разбойницей стану.
Говорил с противной улыбочкой, глаза внимательно обшаривали лицо девицы. Действуют ли насмешки? Доходят ли до сердца? Кровь так быстро отхлынула от лица Сойки, что Любимка испугался – не сомлела бы девка. Руки её опустились, кинжал выпал из разом ослабевших пальцев.
– Как ты мог… Ведь обещал никому…
Лексий тонко улыбнулся.
– Разве может богатырь разбойнице что-то обещать? Когда с разбойниками дело имеешь, то не обман, а воинская хитрость.
– Так это была… воинская хитрость? – пролепетала Сойка. Такой потерянной Любимка не видел её ни разу в жизни.
Лексий повернулся к остальным тягателям.
– Вы бы её видели. «Я люблю тебя, Алёша! Я вся твоя!»
Он картинно распахнул объятия и вытянул губы трубочкой.
Этого девушка уже не выдержала. Слезы брызнули из её глаз, лицо скривилось. Она прикрылась рукой и бросилась опрометью к дальним деревьям.
У дуба повисла мёртвая тишина.
– Враг покинул поле боя, – улыбнулся Лексий. – Моя победа.
Он триумфально вскинул кулаки.
– Нет!
– Зато действенно, – Лексий пожал плечами и подобрал разорванную рубаху. – А какой крутой себя кажет. Кто бы мог подумать, что окажется такой, ха, ранимой.
– А вы должны были остановить бой! – накинулся отрок на наставника.
– Любим, Лексий прав, – сказал Стоян. – В настоящем бою враг может применить любые ухищрения, мы все должны быть готовы.
– Сойка нам не враг! – закричал Любимка, почти плача.
Благородные все как один лыбились, Болтя клацал зубами, явно довольный. Конопат, как всегда, ничего не понимал, Клоп татакал с Несмеяной, девушке как будто неинтересно происходящее. Шестерён и Неждан глядят на Лексия понимающе. Разве что Настенька вздыхает сочувственно.
Любимка затараторил, пытаясь донести до них то, что настойчиво стучало в душе:
– Она поэтому и расстроилась, что считала Лексия за своего. А ворог – говори, что угодно! Кто ворога слушает?
– Не хорохорься так, малыш, – Лексий положил ему ладонь на голову и взъерошил волосы. – Может быть, и твоё время настанет…
Он отвернулся и пошёл по траве, иссечённой режущими атаками Сойки, расправляя рубаху и оценивая ущерб. Любимка кинулся вслед, но Стоян удержал его.
– Что, холоп, получил? – крикнул сверху Ярополк. Отрок лишь зло дёрнул плечом.
– Внимание – вывод, – громко проговорил Стоян. – Наши эмоции – наша слабость. Когда используешь земную тягу, эмоции нужно отключить. Они не должны влиять на наши поступки и поведение. Иначе либо враг найдёт лазейку, чтобы дёргать нас за ниточки, либо земная тяга выйдет из-под контроля, и результат будет столь же плачевный.
Говоря, он поглядел в сторону Любимки. Тот оглянулся и увидел спускавшуюся Несмеяну. Вот и пойми, кого имел в виду дядька Стоян.
Сказ 7 – Вий заключает контракт
Тук-тук-тук. Кованые каблуки тукали о корни деревьев. Человек в плаще уверенно пробирался меж чудовищных стволов.
– Нет! Хозяин! Я не хочу возвращаться туда! – визгливый плачущий голос.
– Цыц. Тебя никто не спрашивает, – отвечал ему ледяной и твёрдый.
Капюшон – как всегда – надвинут до самого носа, вострого, как кончик секиры, бросает тень на узкое бледное лицо и большие неестественно распахнутые глаза.
– Мы потерпели поражение. Любим вывернулся и сумел сохранить силу перводемона, – говорил путник ледяным голосом. – Теперь у нас нет выбора. Нужно снова уходить в глубину палат ума, чтобы накопить сил.
– Но хозяин! Может быть, есть какой-то другой способ?! – он отвечал сам себе визгливо и жалобно, почти плача.
– Предлагай, – ледяной голос делается насмешливым. – Если ты знаешь такой, я вознагражу тебя свободой на целый день.
– Воля?! На целый день?! – путник сбился с шага. – Хозяин! Я придумаю! Я… Да! Да! – Какое-то время человек брёл молча, потом вновь зазвучал визгливый голос: – Может быть, найдём союзников? Полуночники могли бы…