Школа Добра и Зла. Кристалл времени
Шрифт:
– Любой, – ответила декан. – Как они познакомились с Райеном? Откуда он вообще взялся, этот Райен…
Вдалеке зазвенел металл, заскрипели ржавые петли.
Кто-то открыл железную дверь и вошел в подземелье.
Застучали по камню шаги, и вскоре показались два пирата.
Одетые в доспехи с гербом Камелота, они тащили по коридору обмякшее тело юноши, волоча его каждый за свою руку. Юноша слабо сопротивлялся, глаза у него заплыли от побоев, рубашка и брюки были в крови. Было ясно, что его долго и жестоко пытали перед тем, как заковать в цепи.
– Тедрос? –
Принц поднял голову, дернулся навстречу друзьям, глядя на них одним чуть-чуть приоткрытым глазом.
– Где Агата? – прохрипел он. – И где моя мать?
Охранники грубо поволокли Тедроса дальше, в камеру, находившуюся в самом конце тюремного коридора.
Однако с того места, где стояла Эстер, ей было видно, что в той дальней камере уже кто-то есть. Точно так и оказалось – Тедроса в ту камеру все же затолкнули, а вот из нее в коридор выскочили и танцующим шагом поспешили навстречу свободе трое ее бывших обитателей.
Обитательниц, если быть точным. Прижавшись к железным прутьям своей камеры, Эстер, Анадиль и Дот увидели их, когда те вышли из тени. Это оказался еще один тройной ковен – команда из трех ведьм. Изможденные ведьмы-тройняшки были в одинаковых серых туниках, с длинными, до пояса, черными волосами с проседью, и костлявыми ручками-ножками. Кожа у них была со странным медным отливом, лица худые, лбы высокие, губы пепельные. И слегка раскосые миндалевидные глаза. Три ведьмы дружно ухмыльнулись, проходя мимо профессора Доуви, а затем вышли вслед за охранниками-пиратами из подземелья, и железная дверь вновь со скрипом захлопнулась за ними.
– Кто эти женщины? – спросила Эстер, обращаясь к Доуви.
– Сестры Мистраль, – ответила она. – Советницы короля Артура, которые и довели Камелот до столь плачевного состояния. Артур назначил Мистралей своими советницами после того как его бросила Гиневра. Ну, а когда умер Артур, сестрички славно погрели здесь руки, пока Тедрос не достиг совершеннолетия и не упрятал их в тюрьму. Не знаю, по какой причине Райен освободил их, но это точно не самая приятная новость, – она прижалась к решетке и крикнула в конец коридора: – Тедрос, ты меня слышишь?
Вдали, на сцене, Райен все никак не мог закончить свою речь, и ее отголоски заглушили ответ Тедроса – если он вообще был, этот ответ.
– Он ранен, – сказала Доуви, обращаясь к своим студентам. – Мы не можем его так оставить. Мы должны ему помочь!
– Но как? – с тревогой в голосе спросила Беатриса. – Крысы Анадиль ушли, мы заперты в этой клетке, камера Тедроса находится в другом конце коридора…
Вновь загремела, заскрипела открывшаяся железная дверь, ведущая в подземелье, и послышались мягкие, приглушенные шаги. Скользнула по стене удлиненная уродливая тень, а затем в воспаленном свете факелов перед прутьями камеры появилась фигура в зеленой маске. Вместо костюма на посетителе висели ленты скимов – черных червей-трансформеров. Среди скимов местами проглядывала бледная, покрытая кровавыми пятнами кожа.
Увидев его, все обитатели камеры забились вглубь, прижались спинами
– Но т-т-ты… ты же м-мертв! – в ужасе закричал Хорт.
– Мы видели твой труп! – воскликнула Дот.
– Райен убил тебя! – сказала Кико.
Змей посмотрел на них своими ледяными голубыми глазами сквозь прорези маски, а затем достал из-за спины одну из крыс Анадиль. Бедный зверек бился, извивался в его кулаке.
Змей поднял палец свободной руки, и на него сразу же опустился один из покрывавших тело злодея скимов. Опустился и превратился в острый как нож коготь. Крыса отчаянно запищала…
– Нет! – вскрикнула Анадиль.
Змей ударил крысу своим острым когтем в сердце, а затем бросил маленькое безжизненное тельце себе под ноги.
– Мои стражники ищут двух остальных крыс, которых вы послали искать Мерлина и Агату, – спокойно сказал Змей своим звучным красивым голосом. – Когда я найду следующую крысу, вместе с ней убью и одного из вас.
Сказав это, он повернулся и, ни разу не оглянувшись, ушел. Вскоре за ним с грохотом захлопнулась железная дверь темницы.
Анадиль ринулась вперед, дотянулась сквозь прутья решетки до лежащей на полу крысы, взяла ее, но было уже слишком поздно.
Прижимая мертвую крысу к груди и всхлипывая, Анадиль забилась в угол камеры и свернулась там клубочком.
Хорт, Николь и Дот попытались утешить ее, но не смогли, Анадиль рыдала так сильно, что вскоре ее начало трясти. Постепенно успокаиваться она начала лишь после того, как к ней подсела Эстер и обняла ее за плечи.
– Она была так напугана, – всхлипывала Анадиль, отрывая лоскут ткани от подола своего платья, чтобы завернуть в него крысиное тельце. – Она смотрела прямо на меня и знала, что сейчас умрет.
– Она до самого конца продолжала служить тебе верой и правдой, – сказала ей Эстер.
Анадиль уткнулась лицом в плечо подруги.
– Откуда Змей узнал, что другие крысы ищут Мерлина и Агату? – выпалил Хорт, словно давая понять, что на оплакивание крысы у них просто нет больше времени.
– Выброси из головы, – ответила ему Николь. – Скажи лучше, как могло получиться, что Змей жив?
У Эстер похолодело под сердцем.
– То, что я видела сквозь дырку… Я не думала, что это может быть… – медленно сказала она, наблюдая за тем, как ее демон продолжает стучать и возиться внутри трещины в камне. Судя по всему, появление Змея не произвело на демона ровным счетом никакого впечатления. – А это, оказывается, был ским.
– Значит, Змей все время слышал, о чем мы тут разговаривали? – спросила Беатриса.
– Да, и это значит, что ему известно обо всем! – сказал Хорт, и продолжил, указывая пальцем на дырку в стене: – Мы ни в коем случае не должны пытаться послать сообщение Софи. Ским, возможно, до сих пор там сидит и слушает нас. Прямо сейчас сидит и слушает!
Все они обернулись к профессору Доуви, которая сидела, уставившись неподвижным взглядом в темный коридор, по которому ушел Змей.