Школа Джедаев-2: Темный подмастерье
Шрифт:
— Обучение требует прилежания, терпения и самообладания. Джедай не тот, кто умеет сделать Огненный Меч, но тот, кто знает, как и когда им воспользоваться.
Сделав неожиданный выпад, Люк перешел в наступление. При этом он наносил удары так, чтобы, не причинив вреда Ганторису, показать ему свое мастерство.
— Огненный Меч — это оружие Рыцаря-Джедая, но настоящий Рыцарь редко прибегает к оружию для решения спорных вопросов. Джедай предпочитают переубеждать противника или вовсе уклониться от выяснения отношений. Но когда его вынуждают, Джедай бьет быстро и без промаха. — С этими словами он нанес мощный рубящий
Люк хотел одного — как можно скорей закончить эту трагикомедию, но глаза Ганториса разгорались все ярче. Словно выпуская зверя из клетки, он нажал на регулятор Огненного Меча, и лезвие, окаймленное фиолетовым сиянием, вдруг вспыхнуло и увеличилось почти вдвое, достигнув размеров копья.
С быстротой молнии Люк отскочил в сторону, но кромка лезвия Огненного Меча рассекла рукав его старого летного костюма, оставив тлеющий надрез.
В глазах Люка промелькнуло удивление. Ганторис не просто своими руками изготовил Меч, но усовершенствовал его конструкцию — дополнительные фокусирующие кристаллы позволяли регулировать вылет клинка. Создание такого оружия требовало адски кропотливого труда, и Ганторис добился этого без посторонней помощи. Возможно ли это?
Не останавливаясь, Ганторис наращивал преимущество, делая выпады с помощью своего удлинившегося лезвия. Он понимал, что теперь Люку ни за что не достать его.
— Ганторис! — послышался срывающийся голос старика Стрина. Но этот призыв остался незамеченным. Ученики столпились у кромки джунглей, беспомощно наблюдая за схваткой.
Безрассудство, с каким действовал Ганторис, очень обеспокоило Люка. Все это напоминало его поединок с Дартом Вейдером. Тогда Император втайне злорадствовал, что заставил Люка поддаться гневу. В тот раз Люк почти проиграл, почти перешел черту дозволенного, за которой начиналась Темная Сторона. Но все-таки у него хватило самообладания и он выстоял.
По всей видимости, Ганторис находился в подобном состоянии.
Люк напрягся, собрал все свои силы и подпрыгнул. Использовав свою способность подниматься выше естественного предела, он достиг толстой нижней ветви дерева, выросшего еще во времена массаси. Он плавно опустился на ветку, не теряя равновесия, и взглянул на разъяренного Ганториса.
— Когда это ты так навострился? — обратился к нему Люк сквозь гудение Мечей, стараясь рассеять злую сосредоточенность Ганториса.
Дрожа от возбуждения, ученик взглянул наверх своими воспаленными глазами:
— Вы не единственный Джедай-Мастер! С гортанным криком Ганторис схватил Меч двумя руками и принялся махать им из стороны в сторону, пережигая массивный ствол дерева. Сыпались искры, клубился дым, влажный коричный запах кипящего древесного сока распространялся в воздухе. Древнее дерево закачалось и рухнуло, с треском ломая еще живые руки своих могучих ветвей.
Люк соскользнул с ветки и ловко приземлился в мягкую путаницу гнилого мха и опавших веток. Все, с этим пора завязывать! Ганторис облеплен злобой, он не в силах заставить себя
Ганторис для вящего удобства снова уменьшил вылет своего клинка и бросился на Люка. Сопротивляясь Ганторису, Люк позволил ученику оттеснить себя назад, в заросли высоченных папоротников и сверкающие россыпи орхидей.
Люк вошел в джунгли, как в саму Силу, и скоро нащупал совсем поблизости подходящее ее проявление.
Он нарочно споткнулся о заплесневелый камень и пошатнулся в сторону зарослей. Ганторис атаковал его, прорубаясь сквозь гибкие плети лиан, которые клинок его Меча превращал в клочья серого пара. Взбешенный Ганторис не расслышал хрюкающих звуков, доносящиеся из чащи. Когда Ганторис вновь взмахнул своим Мечом, Люк отпрыгнул в сторону. Бело-фиолетовое лезвие прорезало сцепившиеся шипами ветви, и в тот же миг из кустарника, как черт из табакерки, со страшным ревом выскочил разъяренный зверь.
Покачиваясь из стороны в сторону и фыркая, мимо них протопотал раннип. Это было неуклюжее массивное существо, покрытое лоснящейся шерстью. Хобот раннипа, которым он незадолго до этого рылся в перегное, был облеплен грязью.
Появление раннипа отвлекло внимание Ганториса лишь на миг. Однако Люк успел этим воспользоваться для того, чтобы войти в Силу. Мысленно ухватившись за рукоятку вражеского Огненного Меча, он выбил его из рук Ганториса и даже исхитрился отжать кнопку выключателя лезвия.
Левой рукой Люк перехватил взмывший в воздух Меч Ганториса и выключил свой Меч. Как только прекратилось шипение двух Мечей, в джунглях воцарилась настороженная тишина.
Ганторис в оцепенении смотрел на Люка. Оба они тяжело дышали, дрожа от усталости. Лица их были покрыты испариной. Они стояли лицом к лицу на расстоянии вытянутой руки.
Ледяное молчание нарушил Люк. Он протянул Ганторису его Меч. Тот нерешительно принял свое оружие и посмотрел Люку прямо в глаза.
— Неплохая зарядка, — проговорил Люк, — но, Ганторис, ты должен научиться управлять своим гневом. Иначе ты можешь здорово влипнуть.
ГЛАВА 8
Сквозь трепещущую дымку защитного поля, разделявшего внутреннее пространство подземных лабиринтов Корусканта. Кип Даррон любовался колючими гранями корпуса Поджигателя.
Он прищурился и подался вперед, чтобы разобрать детали, и тут же три вооруженных стража Новой Республики угрожающе выдвинулись вперед, чтобы предупредить его действия. Он смог разглядеть внутри ангара еще одну команду охранников, стоящих вокруг самого Поджигателя. Под колпак электростатического защитного поля можно было войти через огромные аэродинамические ворота, готовые в любую минуту преградить путь нарушителю порядка.
Кип Даррон, тщедушный, улыбчивый юноша с темными вихрами, казалось бы, не должен был обращать на себя серьезного внимания стражей порядка. Однако трое охранников сразу же вскинули свои бластеры, целясь ему в грудь.
— Запретная зона, — заявил сержант. — Немедленно очистите помещение. За неповиновение — расстрел на месте.
— Да расслабьтесь, ребята, — пытался успокоить их Кип, поднимая руки,если бы мне взбрело в голову украсть эту штуку, разве я бы вам тут глаза мозолил.
Сержант недоверчиво взглянул на него. Было ясно, что у него нет ни малейшего желания вникать в его объяснения.