Школа "Хизер Блоссом". Книга вторая

Илларионова Рианнон Анатольевна

— Темные его убьют! — Олвен причитала и ломала руки как в театральной постановке. — Посмотри на него! Ты его защитишь?

— Я? — одними губами прошептала Элли, ее глаза, и без того огромные, распахнулись еще шире. — Я душу ради него пожертвую. Если она у меня есть.

«Что я могу? Есть ли у меня вообще своя воля? Какая у меня может быть тьма, какое бессмертие, если я живу будто без скелета, как медуза!»

Черные волосы Грэма сверкали словно осыпанные жемчужной пудрой фей. Глаза казались больше и ярче, кожа светилась изнутри, заливая

коридор еще большим светом. С кончиков пальцев стекали тонкие нити серебристого пламени.

— Я хочу домой, — неожиданно произнес Грэм почти незнакомым, более глубоким и проникновенным голосом.

Сжавшее грудь чувство абсолютного бессилия вывело Элли из забытья.

— Нет! — отчаянно закричала она неизвестно кому. — Нет, не отдам!

?????Вечер того же дня?????Кабинет директора?????

Элли была в библиотеки после окончания уроков, когда к ней, предупредительно покашливая, приблизился Тень Шекспира. Перед призраком Элли до сих пор было неловко за давнее колдовство, хоть и не по ее вине.

— Наконец-то я вас нашел, — произнес Тень с мягкой укоризной, будто Элли пряталась от него. — Директор Баркли просил вас зайти к нему.

Элли привстала.

— А… это из-за?.. — она прикусила язык. Рассказывать призраку про Грэма, расстраивать и огорчать доброе привидение не хотелось.

— Надеюсь, вы ведете себя достойно и это просто небольшое недоразумение, — Тень склонил голову набок и, отрастив ноги, пошел было в сторону.

Элли собиралась крикнуть ему в спину, что ее поведение безупречно, но тут издалека хлопнула массивная дверь библиотеки, послышался веселый знакомый голос и топот разбегающихся маленьких ног. Тень встрепенулся и полетел разбираться. Элли сложила книги аккуратной стопкой, решив вернуться за ними позже, и тоже пошла к выходу, почти сразу увидев в проходе между столами Робина.

— В курсе я последней вести, мы решим проблему вместе, — нараспев продекламировал пак, склоняясь перед Элинор в непривычном поклоне, помахивая шапочкой с пером почти у самого пола.

В сторону Элли прыснула разная бессмертная мелюзга — брауни, парочка кобольдов, еще какие-то домашние фейри. Она взвизгнула, когда ее окружил мельтешащий хоровод, вокруг заметались красные и зеленые шапочки, но не успела испугаться, потому что фейри запели на разные голоса, от писклявых до басовитых «Принцесса! Принцесса наша пришла!» и тут же рассыпалась компания, разбегаясь кто куда. Элли рассмеялась от неожиданности и запоздалого легкого испуга.

— А почему брауни среди них? — спросила она у Робина. — Они же не подчиняются Неблагому Двору.

Робин галантно взял Элли под руку и повел к выходу и дальше по коридору.

— Эти ловкачи всегда в курсе, что происходит в доме, и должны быть в центре событий. Как ты себя чувствуешь?

Элли не сразу поняла, о чем он.

— По-разному, — она на ходу пожала

плечами, — Боюсь за Грэма, теперь ему станет здесь совсем плохо. А про себя я почти забыла. Это как-то выше… вне моего понимания, что вот я — принцесса. Ты представляешь!

Она остановилась и взглянула на Робина.

— Я прочитала столько книг! — от волнения Элли взмахнула руками, рисуя эту гору, — И я совершенно не понимаю, что значит быть принцессой, королевой. Что нужно делать?! Ведь не только сидеть на троне и чтобы пирожными с ложечки кормили?

«А я бы не отказалась», — подумала она.

— Роб, — негромко позвала она, — А что делала…

Элли шмыгнула носом от подступивших внезапно слез.

— … мама, — закончила она шепотом.

Робин отвел глаза.

— Охраняла границы. Сражалась. Казнила и миловала. Награждала, — пак помолчал. — Любила.

Он встряхнулся, будто сбрасывая с себя тяжелые воспоминания и снова широко улыбнулся.

— Теперь вы с принцем будете вместе.

Элли совсем не шутя стукнула пака по спине.

— Грэму плохо от того, что на него свалилось. И я просто не могу ни о чем думать, только об учебе и о том, что мама пропала. И отец. И еще… магистра нужно возвращать. Кажется, сколько бы я не пыталась, проблемы не уходят, а только растут. И к директору нужно идти.

— Мы и так идем, — Робин обиженно потер ушибленное место. — Ручка-то тяжелая, значит, ты в матушку пошла. Уж она меня лупила!

— За что? — заинтересовалась Элли и пошла дальше, побуждая пака догонять.

— За дело, — признал Робин. — За то, что медленный, за то, что быстрый. За то, что яблоки понадкусывал и бросил. А я просто самое вкусное искал, чтобы с того дерева для нее нарвать!

Элли засмеялась, снова чувствуя подступившие к горлу слезы.

— Роб, — она остановилась у дверей кабинета директора. — А мама… красивая?

В эту секунду мастер Персиваль распахнул дверь и замер на пороге перед девушкой.

— Вот и вы! — взволнованно воскликнул он. — Я уже собрался идти на поиски. Заходите.

Элли обернулась, но Робина рядом уже не было. Она последовала за директором и села там, где он ей показал. Мастер Персиваль положил перед ней распечатанное письмо и сам остался стоять неподалеку. Элли прочитала. Мысли скакали и мельтешили, как недавние брауни. Она подняла глаза на директора.

— Меня приглашают в Магистериум? Я поеду!

Мастер Персиваль все-таки сел напротив и забрал ее руки в свои.

— Я чувствую, что не надо. Это какой-то подвох.

— А зачем вы показали мне это письмо? — взвилась Элли. — Выбросили бы по-тихому, и все!

— Это было бы предательством, — мягко ответил директор. — И я вас никуда не отпущу. Тем более вызывают вас в Реннский Магистериум, и это мне видится подозрительным.

Элли прикусила губу и задумалась.

— Это из-за… сестер магистра? — спросила она. — Думаете, они для меня опасны?